«Искатели сокровищ» и другие истории семейства Бэстейбл - стр. 66
Мы растолкли ещё восемь кусков, очень тщательно и аккуратно, между двумя листами газеты, хорошенько перемешали сахарный порошок с вином, потрясли бутылку и заткнули горлышко. Не газетой, а коричневой бумагой, потому что на газете есть вредная для организма типографская краска, которая может раствориться, стечь в вино и убить людей.
Пинчеру мы тоже дали чуть-чуть попробовать улучшенный херес. Он потом очень долго чихал и с тех пор, стоило нам показать ему бутылку, тут же прятался под диван.
На вопрос, кому она собирается продавать вино, Элис ответила:
– Всем, кто будет приходить в наш дом. Одновременно подумаем, кого ещё заинтересовать. Но на пробу даём теперь по чуть-чуть. В бутылке-то, несмотря на досыпанный сахар, осталось меньше половины.
Не знаю уж почему, но Элизу мы в свои планы виноторговли не посвятили, и в результате первых двух посетителей, один из которых был сборщиком налогов, а второй к нам попал по ошибке, перепутав наш дом с соседним, она выпроводила гораздо скорее, чем Элис смогла предложить им «Кастилиан аморозо».
Зато примерно в пять вечера нам наконец подвернулась счастливая возможность. Элиза отлучилась на полчаса повидаться с подругой, которая мастерила для неё воскресную шляпку, и когда в её отсутствие к нам постучали, открывать пошла Элис, а мы, остальные, перегнулись на втором этаже через перила лестницы и слушали. Открыв, она тут же пригласила:
– Заходите, пожалуйста!
Человек, стоящий в дверях, ей ответил:
– Мне надо увидеться с твоим папой. Он дома?
– Да вы заходите, заходите, пожалуйста, – повторила Элис.
Тогда пришедший (по голосу нам было ясно, что это мужчина) уточнил неуверенно:
– То есть твой папа дома?
Но Элис лишь повторяла своё:
– Ой, заходите, пожалуйста!
Ну и в итоге мужчине больше ничего не оставалось, кроме как войти, что он и сделал, очень шумно вытерев ноги о коврик.
Элис заперла за ним дверь, и когда они прошли в дом, нам стало видно, что это мясник с конвертом в руке, одетый не в синее, как обычно, когда он рубит в своём магазине мясо, а в широкие короткие штаны, подобранные у колен (никербокеры). Элис нам после пояснила, что он приехал на велосипеде.
Они скрылись из нашего поля зрения в столовой, где наготове стояла бутылка с «Кастилиан аморозо» и мензурка. Освальд, оставив остальных на лестнице, прокрался вниз к двери столовой и стал сквозь щёлку подсматривать.
– Садитесь, пожалуйста, – очень спокойно предложила Элис, хотя позже призналась, до чего глупо себя чувствовала, – я даже представить себе этого не могу.
Мясник сел. Довольно долго Элис не могла выжать из себя ни слова – просто стояла на месте и одной рукой крутила мензурку, а другой ковыряла коричневую бумагу, которая в результате её стараний провалилась в бутылку.