Искания на Святой горе. Служение и борение иеросхимонаха Антония - стр. 4

– Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, – прочитал про себя послушник Александр.

На подворье Никифоро-Геннадиевского монастыря он читал и читал эту молитву. Там – низкое небо, серый воздух. Темная земля, темный лес, темная глыба города, заслоняющая горизонт.

Здесь – сияющий воздух, теплая, разогретая солнцем земля, запах кипарисов и моря.

Дорога, петляя, вела из царства радостного света и цветущей земли к темным камням и темному морю. Небо закрыло облаками, и море сияло очень далеко, по горизонту.

– К чему бы такое?

Оставили лошадей, к морю шли по камням.

Стояли на берегу, куда прибило бурей корабль Четверодневного праведного Лазаря – епископа Кипра. На корабле Божия Мать, апостол Иоанн Богослов и другие апостолы, имена которых не сохранились в памяти насельников этой земли. Помнят другое: в тот день народ Афона отрекся от идолов и от Аполлона. Все жители крестились на Афоне во имя Иисуса Христа. Тогда и сказано было Пресвятой Богородицей: «Се место будет Мне в жребий, данный Мне от Сына и Бога Моего. Благодать Божия да пребудет на месте сем».

– Богородица и евангелист Иоанн Богослов были здесь в 44 году от Рождества Христова, – сказал брат Леонтий. Помолчал. Хотел что-то сказать, встряхнул головой – отрицая задуманное. И вдруг посмотрел брату Александру в глаза и все-таки сказал: – Когда последний монах покинет Афон – этот мир исчезнет.

– Мы исчезнем со своим временем, – ответил рясофорный послушник.

И келиот развеселился.

– Верно! Верно, Господи!

Они расстались возле ворот Пантелеимонова монастыря. Брат Леонтий показал место, где среди голодных, пришедших за хлебом 21 августа 1903 года, стояла с народом Богородица.

– Мука в монастыре была на исходе, но игумен, потрясенный фотографией, отменил свое решение прекратить раздачу хлеба. Испекли, как всегда, на всех, и в тот же день купцы доставили в монастырь муку. Видимо, наши купцы, из России.

Александр Ксаверьевич напился из источника. Трогал руками камни стены.

Не во времена Рима или Византии – три года тому назад на этой вот земле стояла за хлебом Богородица. Получить малое и накормить тысячи.

Афонская жизнь пошла чередом. Работа в саду. Приглашение в хор. Занятия с регентом. Но отец Иосиф о каждом брате помнил.

Отправил рясофорного послушника с письмами к настоятелям дальних монастырей: в Хиландар – к сербам, в Эсфигмен – к грекам.

Александр Ксаверьевич, передав письма, понял: послания – всего лишь предлог показать новому брату монастыри Афона. Хиландар – обитель старейшая. Новая жизнь, семивековая, началась в 1198 году, когда Ватопедский монастырь отдал руины древнего Хиландарского монастыря и его земли сербским монахам, Стефану Немане и его сыну Растко. Стефан был царем, а вот сын предпочел царской ризе монашескую рясу. Ушел в монахи и царь. Растко стал Саввой, Стефан – Симеоном. В 1200 году Симеон почил, а Савва, ставший архиепископом Сербским, перевез мощи отца в Белград. Император Византии Алексий III отдал Хиландар в вечную собственность Сербии, и монахи скорбели, лишившись мощей Симеона. И был сон игумену Мефодию. Явился настоятелю Хиландара сам Симеон и сказал: «Не тужите об утрате мощей, на моей могиле обретете виноградную лозу, которая вас утешит».