Исход - стр. 44
– Не хочешь поделиться, почему пускаешь в дом Романа всех, у кого есть татуировка?
Молчание.
– Ты ведь в курсе, что не обязан этим заниматься? Я могу о себе позаботиться.
Еще больше приводящего в бешенство молчания.
– Если ты настолько нетерпимо относишься к грубости в адрес женщин, то, возможно, тебе стоит повнимательнее присмотреться к своему отражению в зеркале.
Он с легкостью ориентируется на дорогах, а я хмуро смотрю на него, поняв, что от меня наверняка плохо пахнет после двухчасовой прогулки по горам, а кожа липкая от высохшего пота. Волосы на макушке спутались.
– Куда мы едем?
Тобиас хранит молчание, расслабленно ведя машину. Мы едем еще минут десять, пока он не въезжает на парковку банка.
– Хочешь сделать вклад?
Он занимает одно из мест напротив входа.
– Дай угадаю, готовишься к очередному крупному налету?
– Господи, – качает он головой, – просто смотри.
– На что?
– На преступников. Хочу, чтобы ты хорошенько взглянула на это здание и сказала мне, когда их заметишь.
– Серьезно? Мы ищем преступников, опираясь на внешность?
– И это говорит девушка, которая спрашивала, видел ли я кого-нибудь из своих подчиненных.
– Я просто хотела…
– Твои слова нечем оправдать. А теперь давай отыщем преступников, опираясь на логику.
Из банка выходит пожилой мужчина, на вид ему лет восемьдесят, он придерживает дверь перед девушкой.
– Неа.
– Как ты поняла? Потому что он придержал для нее дверь?
– Точно сказать не могу. Но он не похож на преступника.
– А кто похож? Тот, кто одет в толстовку с капюшоном? С татуировками? От кого воняет травкой? Кто носит узкие джинсы? Цветной? А что насчет стрижки? По стрижке можешь сказать?
– Все, все, я тебя поняла! – По шее расползается румянец.
– Нет, не поняла. Смотри.
И я смотрю. Несколько минут внимательно изучаю всех, кто входит и выходит из банка, и отметаю их.
– Не видишь?
– Это же невозможно. Как я должна понять?
– Как насчет этого?
Из банка выходит сорокалетний мужчина в испачканной униформе и забирается в грузовик.
– Явно работяга. Похож на местного и наверняка трудится не покладая рук, обеспечивая семью. Так не должно быть. Я понимаю, что сделала поверхностные выводы, но…
– Кто преступник, Сесилия?
– Я не знаю.
– Что насчет того парня? – Тобиас кивает на входящего мужчину в костюме.
– Не знаю я!
– Тогда смотри дальше.
Я вспоминаю наш разговор и вдруг понимаю, что смотрела на людей, а не на здание.
– Это же банк?
– Думаешь, ничего хуже организованной преступности не бывает? – говорит Тобиас, смотря на вывеску, а потом поворачивается ко мне. – Задай себе этот вопрос. Почему двадцатилетняя сотрудница банка настолько запугана руководством, что приводит свою пожилую бабушку в отделение, чтобы открыть второй банковский счет, который ей не нужен?