Исход. Апокалипсис в шляпе, заместо кролика - стр. 133
– Не знаю. – Как будто его ничего из сказанного не касается, отвечает этот странный тип. – Но я знаю одно, – добавляет он, – мы его непременно должны отыскать. И его находка всё для нас изменит. – На этих своих словах этот странный человек поворачивается спиной к Семирамиду Петровичу и на удивление стройным шагом начинает удаляться от него. А Семирамид Петрович стоит на одном месте и смотрит ему в спину, и непонятно даже для себя о чём-то размышляя. Когда же этот тип скрылся в глубине салона остановленного им такси, то Семирамида Петровича вдруг огорошило неожиданной мыслей. – А где, чёрт возьми, господин Орлов!?
А как только он оглушил себя этим вопросом и осознанием такой потери, то он начал стремительно озираться по сторонам. Где, естественно, из-за стремительности и порывистости своих движений, ничего вокруг не разобрал и не увидел.
Ну а когда поиски начинаются вот так для себя неожиданно, да ещё спонтанно и с воспалёнными чувствами и предубеждением к объекту своего поиска, – он, бл**ь, специально меня бросил, чтобы…(а вот что это чтобы значит, то сейчас детально этого не разобрать, но ясно, что что-то максимально нехорошее для тебя), – то итоговый результат этих поисков с одной стороны непредсказуем, а с другой стороны, вполне себе просматривается. И всё лишь зависит оттого, насколько мнителен и параноидально зрителен Семирамид Петрович. А зная насколько Семирамид Петрович бывает безудержен в своих подозрениях на чужой счёт, кому нет никакой веры и одно только недоверие, то можно с вероятностью стремящейся к очевидности предсказать, куда направит свой шаг и к чему он приведёт Семирамида Петровича – в сторону того места и человека при нём, который подпадает под всё это подозрение Семирамида Петровича, но при этом всё никак на этом подозрительном деле ему не попадается.
Но Семирамида Петровича невозможно переубедить в этой своей уверенности. И если он уверен в своих подозрениях на чей-то счёт, то он все свои силы приложит для того, чтобы эти его подозрения переросли в факт реальности, даже если до этого и для этого никаких предпосылок не было, и вся его уверенность основывалась лишь на том, что ему, человеку знающему жизнь с изнанки, так будет проще и убедительней отстаивать свою позицию в жизни и семье. А из этого всего становится ясно, в чью сторону имелись свои подозрения у Семирамида Петровича, желающего во всём быть правым. А на этом пути к его правоте стояла его супруга Марта, которая имела на его счёт диаметрально противоположную позицию, и в этом, что невозможно было постигнуть Семирамида Петровичем трусливым умом, её было никак не переубедить словесно и своими поступательными движениями в эту сторону.