Исход. Апокалипсис в шляпе, заместо кролика - стр. 119
– Вот мы смотрим на них, – продолжая смотреть перед собой, заговорил Иван Павлович, – и что мы видим. А видим мы свою иллюзорность, с их существованием в ней. Ведь как бы они нам реально не представлялись, они для нас живут в своей отличной от нас реальности, которую по праву её стороннего от нашей реальности существования, можно назвать их иллюзорным миром. И в свою очередь наши реалии жизни для этих сторонних людей, существуют в своём иллюзорном мире их представлений. – Здесь Иван Павлович резко поворачивается к Орлову и застаёт его врасплох вопросом. – Вот что они, глядя на нас со своей стороны, думают о нас и о нашей жизни? – Орлов от этой напористости Ивана Павловича замешкался с ответом, принявшись его искать не в ответном взгляде на Ивана Павловича. Где он с озабоченным видом упёрся взглядом в сторону этих людей на скамейке, на которых он уже и так много смотрел, и принялся по их удалённому и по большому счёту, который им в их этом положении мало доступен, а по малому, будет в самый раз, ничего знакового собой не представляющих, угадывать их умопостроение на свой и Ивана Павловича счёт.
И тут не трудно догадаться о том, что Орлов принялся вслух озвучивать больше свои домысливаемые догадки, чем что-либо другое.
– Они считают, что мир несправедлив, таким образом распределив свои блага. Где одним ничего, а другим всё. Где они должны ежедневно жить в подчинении и в обязательствах перед самим собой, а вот мы, баловни судьбы, по их мнению, только тем и занимаемся, что растрачиваем свою жизнь за зря, ни о чём серьёзном не думая. – Сказал Орлов.
– Рассуждаешь штампами. – Перебил Орлова Иван Павлович. – Впрочем, это первое, что придёт в голову любому человеку. Он ведь по своей сути привычен, то есть его жизненные действия ограничены заложенными в него схемами поведения, которые сформированы на основании инстинктов и генетической памяти, со своим опытом. Но я не о том хотел поговорить. – Теперь уже самого себя перебил Иван Павлович. – Меня интересует вот что. – Сказал Иван Павлович, бросил взгляд в окно и, вернувшись обратно, заговорил. – Видя, то есть принимая за реальность эту их, как бы иллюзорность, мы реально видим этот их мир, или же мы только так его можем видеть, считая за иллюзию. И получается, что это наше представление их иллюзорности, есть наша иллюзия, которая в свою очередь есть наша реальность. И всё в итоге есть наш самообман и иллюзия. И, чёрт возьми, как во всём этом разобраться! – Иван Павлович видно сам во всём этом запутался, раз проявил себя так эмоционально не воздержанно. Ну а если он сам во всём этом запутался, то куда там Орлову, стоящему в стороне от всех этих его глубокомысленных рассуждений. И Орлов стоит молча и ждёт, когда Иван Павлович придёт в благоразумного себя и соберётся с мыслями.