Ищите барышню, или Безжалостный Орфей - стр. 27
– Брюнетка…
– Хорошенькая?
– Миленькая, но не в моем вкусе.
– Убийство женщины!.. Как ужасно и как понятно. Предсказуемо…
– Неужели? – Лебедев даже глаза приоткрыл.
– Конечно! – сказал Монфлери. – Если убита молоденькая барышня, наверняка дело ручек другой барышни. Уж поверьте мне…
– Много встречали убитых барышень?
– О, вы шутник, господин Лебедефф! Нет, Монфлери всего лишь знает жизнь, он знает женщин. Нет страшнее хищника, чем женщина, оскорбленная ревностью. Она способна на все, чтобы защитить свое гнездо, свой очаг. Они хитры и коварны в своей мести. Умны, как змеи, беспощадны, как драконы. И потому Монфлери никогда не прикоснется к женским прическам! Поверьте мне…
– Обещаю обдумать ваши слова…
– И не пожалеете! Ищите женщину, и вы всегда найдете преступника. Во мне французская кровь, а сколько ее пролили ревнивые и преступные женщины… О да!.. За что же с ней поступили так жестоко?
– Это выясняет следствие.
– Как любопытно! Кто же сыщик? Наверно – вы? Я угадал? Признавайтесь!
– Вот еще, не хватало сыском заниматься, – сказал Лебедев, борясь со сладкой зевотой. – Следствие в надежных руках. Поручил его лучшему ученику великого Ванзарова.
– А кто такой этот Ванзаров? – удивился Монфлери. – Никогда не слышал.
– Он сторонился дешевой популярности. Сама скромность. Лучший сыщик столицы, а может, и России.
– Так приводите его к нам! Что же прячете такой талант!
– К сожалению, это невозможно… Он погиб, исполняя служебный долг.
– Такая потеря!
– Невосполнимая. Но ученик должен превзойти учителя. Скоро, если уже не сегодня, убийца будет изобличен и пойман. – Кажется, Аполлон Григорьевич и сам в это поверил. Так ему было хорошо.
– Это прелестно! – сказал Монфлери, совершив последний взмах и глядя в зеркало на свое произведение. – Горячий компресс, мон шер, – это то, что сейчас нужно.
Шелковые щеки не возражали предаться сладкой пытке. Принесли полотенца, нагретые ровно настолько, чтобы не обжигать, а холить кожу теплом и ароматом ванили с мятой. И Лебедев погрузился в них.
Сквозь волны блаженства Аполлон Григорьевич слышал, как сосед отказался от укладки, сославшись, что слишком торопится. Судя по вздохам, Монфлери был опечален, что Анри не смог вознести драгоценного клиента на высоту удовольствий и тот уходит не совсем идеальным. Приличия требовали сказать «до свидания» знакомому, но жар полотенец был так хорош, что не было человеческих сил оторваться от него. И Лебедев остался в жаркой темноте.
Роберт Онуфриевич не мог поверить такому счастью. Откуда ни возьмись свалился спаситель. Хоть росту в спасителе от силы два с половиной аршина, молоко с губ обсохло на днях, да и чин самый пустяшный, но теперь есть на кого взвалить обузу. Мальчишка на вид – желторотый птенчик, но раз от Лебедева прислан, значит, есть за что. А приглядишься: и смышленый, и напористый, и хваткий. Как появился, так и затребовал дело. Сердце пристава невольно умилялось стараниям юноши. Его-то родное дитятко схожих лет утруждало себя лошадьми на скачках да актрисками в театрах. А этот – трудяга, вон как принялся.