Ищи горы - стр. 12
– Воины четвертого кехсуна едят досыта. Не то что остальное войско. Вы оказались самыми искусными из охотников, вышедших с нами в поход.
Маран наклонил голову. Поэт не пошевелился. Дан улыбнулся… Конечно, перед высадкой они прошли подготовку, осваивали и стрельбу, и местный вариант фехтования, но чтобы наверняка справляться со здешней чересчур хитроумной дичью, пришлось запастись земной техникой, специальными луками и стрелами, в которые была вмонтирована новейшая аппаратура реагирования на биополе…
– Победоносный Деци просит вас обучить своему искусству других охотников. Остальным кехсунам не хватает дичи.
Дан растерялся. Маран ответил без промедления:
– К сожалению, доблестный Лахицин, искусство наше не столько в наших руках, сколько в нашем оружии. Луки, которые мы привезли с собой, сделаны из гибкого дерева гор, растущего высоко, на границе лесов и лугов. Они – основа нашей меткости и наших успехов.
– Дайте мне взглянуть на них.
Маран невозмутимо протянул Лахицину свой лук. Тот внимательно осмотрел его – заподозрить что-либо потаенное в этой изящной и вместе с тем оставлявшей ощущение мощи вещице вряд ли мог даже землянин, вернул.
– Мы просим тебя, кехс, – снова заговорил Маран, – не открывать этого секрета никому, кроме полководца. Если слух разнесется по лагерю, наши луки могут украсть, и от этого пострадаем не только мы, но и – и более, чем мы – четвертый кехсун.
Лахицин посмотрел на него с интересом.
– А ты хитер, охотник, – сказал он с легкой улыбкой. – Хитер и… Умеешь говорить. Откуда ты? Кто ты по рождению и воспитанию?
– Я сын лахина, – ответил Маран, гордо подняв голову. – Когда войско лахинов вошло в ущелья Небесных Ступеней, кехс Чицин, один из храбрейших воинов Лаха…
– Я слышал о нем, – заметил Лахицин. – Он погиб вскоре после завоевания Небесных Ступеней. Продолжай.
– Кехс Чицин взял к себе в шатер дочь вождя одного из горских племен. Это была моя мать.
– Разве ты не знаешь, что по нашим законам всякий сын лахина считается гражданином Лаха, кто бы ни была его мать? Сохранились ли доказательства твоего происхождения? Хотя и без доказательств, – он оглядел Марана, – трудно не узнать гордый облик лахина. Хочешь быть воином? Я зачислю тебя в свой кехсун на место первого же, кто падет в завтрашней битве.
Поэт незаметно подмигнул Дану. Дан не среагировал. Интересно, как он выпутается, подумал он с беспокойством, к которому, впрочем, примешивался оттенок злорадства. Но Маран даже не смутился.
– Твои слова – высокая честь для меня, доблестный Лахицин. Но я охотник, это ремесло я осваивал с детства, а благородному воинскому искусству я не обучен. Недостойно лахина быть обузой в войске победоносного Деци. Если мне будет дозволено присоединиться к твоим воинам после обучения военному делу, я буду счастлив сопровождать тебя в следующем походе.