Исчезновение золотой курицы, или Держите меня семеро! - стр. 7
– Можем ли мы к царю-батюшке пройти? – Волк проследил глазами за очередной победой крестиков и хмыкнул.
– Никак нет, – отозвался коротышка, пыхтя и вырисовывая новое игровое поле.
Баба Яга хотела было возмутиться, но Серый ткнул ее локтем в бок, молчи, мол, женщина, твой день восьмое марта.
– И отчего же? – продолжил наседать Волк.
Секретарь, наконец, поднял голову и поджал губы – стоявшая перед ним парочка никакого страха ему не внушала – какой-то мажор в новомодном одеянии, да девка крестьянская в сарафане и с косой. Тьфу, а не посетители! Пусть потомятся с месяцок, чай, не баре какие! И вновь опустил голову к треклятой игре.
– Не велено пущать! – пробубнил он, вырисовывая первый крестик.
– Кем не велено? – подала, наконец, голос Настя, нахмурив брови.
– Так Царь-батюшка не изволят принимать, – пожал плечами секретарь, взглянув в бесовские серые, как омуты, глаза Яги.
– А ты б подумал, любезный, чем нам помочь, – выпустив руку Волка, она оперлась обеими руками о край стола и склонилась к мужичонке, сузив зрачки. – А то не посмотрю я, что сегодня вторник, а по вторникам я обычно добрая, да и превращу тебя в… крысу, пожалуй. Будешь потом тут сидеть и пикать, да усами шевелить.
Секретарь громко сглотнул и сдвинул шапку на затылок. Он начал догадываться, что не простая девка крестьянская перед ним, а сама Баба Яга пожаловала.
– Это… – вскочил он и метнулся к красной двери. – Вы туточки побудьте, я сию секунду. Одна нога там, друга там… То есть, тут!
Проводив его взглядом, Настя вздернула бровь и ухмыльнулась, глядя на Волка.
– А ты тут любезности разводишь! – произнесла она низким голосом.
Тихое шебуршание за спиной возвестило о том, что посетители, ожидавшие своего часа, решили, что сегодня они к царю не хотят, да и вообще дело-то не срочное, может и обождать с месяцок-другой.
Вышедший через минуту секретарь с удивлением оглядел пустую приемную – ни единой души, окромя Яги с Волком, не осталось.
– Прошу! – распахнул он двери. – Царь-батюшка ждет вас!
Настя вошла в распахнутую дверь вслед за Волком и огляделась. Кабинет царя напомнил ей деканат родного института, в котором она когда-то училась. Времена были советские, застойные, никаких новомодных отделочных материалов и в помине не наблюдалось, зато стены были обиты деревянными рейками, на окнах тяжелые бархатные шторы винного цвета, у окна же массивный стол, а за столом всегда присутствовал декан – товарищ Ершов, мелкий, лысенький, неопределенного возраста мужичок с сальными глазами, про которого говорили, что зачет студенткам по предмету у него получить можно было через пять минут позора.