Исчезающий вид - стр. 10

      — Я люблю мороженое, — тихо произнес сварг, прерывая наш молчаливый диалог.
      — Что? — глухо переспросила я, сглатывая сухим горлом, услышав незнакомое слово.
      — Люблю сладости, — сказал сварг. — С чего ты взяла, что интересна мне… в качестве пищи. А сам смотрел на меня, не отрываясь, словно впитывая в себя, с усмешкой, голодным взглядом и странным, каким-то маниакальным желанием стискивать меня в своих «объятиях».
      — Я знаю о сваргах все! — самоуверенно выпалила я. На мои слова этот гад только усмехнулся и, прижимаясь к моему ушку, тихо шепнул:
      — Открою тебе секрет, Лаэри, я не ем девушек, какими бы сочными, сладкими или сдобными они бы мне не казались.
      — Отбиваешься от стада? — выдохнула я, застигнутая врасплох не только его словами, но и собственной реакцией на них. Сердце глухо билось в груди, то замирая, то сладко постанывая. Барахлит, значит! Да еще в самый неподходящий момент! И тут на меня снизошло озарение, и я не преминула озвучить свою мысль:
      — Стой, нет! Как же я сразу не догадалась — пред-по-читаешь мужчин! — выдохнула по слогам, сотрясая пустоту комнаты. Значит, баб мы не жалуем? «Брезгаем», значит? И стало, между прочим, обидно! Вообще, что дают то и ешь! Да и мясо у женских особей обычно нежнее… хотя, конечно, речь о крови…
Хорошо, что ума хватило не озвучивать рекламу!
      Я мельком взглянула на сварга, обдумывая собственные мысли, злорадствуя и предчувствуя победу. Просто если ему, по каким-то своим соображениям не подходит моя кровь, так это же хорошо! Да просто замечательно! Да, и мужских особей у нас много! Вон пол планеты — выбирай на любой вкус! Цвет и… снова вкус, м-да.
      А сварг продолжал смотреть на меня, не отрываясь. Его хмурый вид пугал, будоражил, заставляя явственно чувствовать холод стены и ежиться от неприятного предчувствия. Его тело не двигалось, в глазах заворачивалось зеленое пламя, а на лице расцветала пакостная, кривая улыбка. И вот именно от нее мне стало совсем не по себе, хотя куда уж хуже! Но я не могла отвести от сварга глаз, продолжая с обидой на челе его рассматривать. Рассматривать молча, раболепно, все глубже погружаясь в необъяснимое забытье, в котором существовали лишь его подернутые дымкой, зеленые глаза с малюсенькими затухающими искорками красного пламени гнева. 
      Странное единение и полное осознание происходящего, когда я, замерев в его руках, подчинилась полностью и безоговорочно, оставив сопротивление, а он — просто улыбался, прижимая меня к горячему твердому телу, заставляя повиноваться, сменилось тревогой и прозрением. Вот так просто и неожиданно, моргнув, я осознала всю неприглядность происходящего! Вместо того, чтобы попытаться удрать, ну или на худой конец зарядить сваргу в глаз, я, как ласковая кошка, жалась к твердому мужскому телу, разве что не мурлыкала в голос!