Ирод Великий - стр. 63
Что же до фантазии по поводу поз статуй богов, то тут так уж повелось, что Афину балконодержащую знают они все по причине центрального расположения храма, что же до остальных, то…
А впрочем, я отвлекся. Пока я разглядывал величественную фигуру томно надвигавшейся на меня рабыни, в голову пришла простая и вразумительная мысль. Встреча с гонцом по-любому сорвана. Не будет он заходить на постоялый двор, в котором кишмя кишит переодетая солдатня и за версту несет засадой. Идти в город, чтобы посланец клюнул на тебя как на живца, еще глупее, потому как кроме этих ряженых вокруг гостиницы может собраться сколько угодно следунов, которые всенепременно увяжутся за мной. Оставалось последнее – по возможности незаметно покинуть атриум и до времени схорониться в своей комнате. Что я и решил сделать, для верности прикрывшись объемными телесами местной служанки. Поэтому пьяно подмигнув новоявленной Афине, я прихватил ее за талию, так что посуда с подноса со звоном полетала на пол и, не обращая внимания на протесты, увлек за собой, поощряемый громкими криками и рукоплесканиями солдатни.
Ступенька, другая, вход на второй этаж. Фу, никто не догадался метнуть ножа, девка тоже не вякала, – все живы и легко отделались.
Распахнув дверь, я толкнул рабыню внутрь, по давно заведенной привычке быстро осмотрел коридор. Теперь следовало сосредоточиться и подумать. Главное, чтобы никто не мешал, не зудел над ухом. Присутствие в комнате рабыни не в счет, если она не станет верещать, задавая вопросы, требуя любовных утех, вопя или клянча деньги. Я уже хотел стянуть с себя тунику, как вдруг лицо моей гостьи странным образом изменилось, напомнив мне кого-то. Грациозным движением девица дернула себя за пышные кудри, и… о всесильный Плутос, так же можно заикой сделаться, – превратилась в ученика нашей школы – лучшего мастера перевоплощений и большого любителя крепких легионеров Аппия Плавта Пуллиса. Помню, еще в школе он поднаторел на женском гриме, имитируя теток с такой легкостью и точностью, будто бы никогда и не был мужиком. В школе мы не любили Аппия, прозванного Пуллис (цыпочка). Большинство называли его Аппий Задница за его манеру сдавать экзамены, пользуясь лишь задним умом, на который он был несказанно крепок и податлив. Впрочем, если рассматривать траханье с учителями как необходимую в дальнейшей шпионской деятельности практику, то… нет, против практики я никогда и ничего не имел. Хотя это и не мой способ обходить трудности. По слухам, перед обаянием юного Аппия еще в школе ни один учитель, ни один стражник не могли устоять. Однажды директор школы Люций вызверился на недавно взятого учителя Аскония Феста Паво (павлин) за то, что тот повадился спать с Аппием Цыпочкой, аккуратно оплачивая удовольствия отличными оценками. Любовников случайно застукала прислуга в чуланчике возле кухни, и учитель Люциус был вынужден начать дознание.