Ирнийские наваждения - стр. 10
– Кто-нибудь другой… возненавидел бы его… – прошептала баронесса Вэллис.
– Но ведь он стал совсем другим, – откликнулась принцесса Лорна. – Я на самом деле потрясена тем, что вам удалось…
– Это не я, ваше высочество, – покачала головой баронесса Вэллис. – Ну, может быть, самую чуточку – я, точней, из-за меня… а все остальное – он сам. И астрономию он по-настоящему любит. Правда. Это не потому, что я его выгородить хочу. Я и так знаю, что он виноват. Но… я всегда знала, что он – хороший, а когда о ком-то знаешь, что он хороший, когда веришь в это… у него просто не остается другого выхода, он именно таким и становится. Только нужно верить изо всех сил!
Принцесса Лорна ошарашено кивнула. Она предпочитала знать, а вера… впрочем, в ее отношениях с принцем Ильтаром так ли много места строгому научному знанию? Можно ли рассчитать любовь в сколь угодно сложных формулах?
– Ваше высочество… – взволнованно выдохнула баронесса Вэллис. – Все… так и было, как вы рассказываете? Было… только это?
– Ну… да, – удивленно откликнулась принцесса Лорна. – Только это.
А баронесса Вэллис вдруг упала перед ней на колени и горько расплакалась.
– Да что вы, баронесса?! – растерянно воскликнула принцесса Лорна, пытаясь вскочить.
– Мне рассказали… перед самым отъездом я услышала… гораздо более страшную историю… а я даже не успела повидаться с ним! А потом… война, и…
– Ну-ну… тише… ничего. кроме того, что я рассказала не было, – утешительно промолвила принцесса Лорна, обнимая плачущую баронессу Вэллис.
– А кое-кто скоро узнает, как распространять клевету, – помолчав, добавила она. – Вот сейчас мы с вами соберемся и напишем письмо генералу Гламмеру. Война войной, но человек, сообщивший вам подобное, по моему скромному мнению не может быть никем, кроме предателя. Так что, если он еще жив, необходимо срочно вывести его на чистую воду. Вы согласны?
Баронесса всхлипнула и кивнула.
Был только огонь. Ничего не было, кроме огня. Ничего не могло быть. Казалось, огонь спалил само время и теперь будет гореть вечно, просто потому что времени больше нет, и он не может догореть и погаснуть.
Была только боль. Неизбывная и страшная. И ничего не было, кроме боли. Ничего не могло быть. Боль затопила сознание и превратилась в вечность.
Карвен обнаружил себя посреди огромного зала, изо всех сил сжимающим в руках свою шпагу. Эрдан и Верген вцепились в него с двух сторон.
– Я в порядке, – словно бы со стороны услышал он свой голос. – Меня можно больше не держать.
– Прости, но это нам необходимо за тебя держаться, – ответил Верген. – Похоже, это единственный способ выжить в данном месте.