Ирландец - стр. 15
Питер не поверил ему и заявил, что Донован, должно быть, вчера напился раньше положенного срока, позабыв о своём верном друге, и уснул где-нибудь в поле. А всю эту сказку увидел во сне.
Когда же рыбак стал спорить, Питер сказал, что всё это точно враньё, потому как даже лодка Донована стоит на своём законном месте у причала, а вовсе не валяется где-то на далёком незнакомом берегу. Рыбак удивился и бросился к морю. А потом он удивился ещё больше – ведь всё оказалось так, как сказал его друг.
Совсем сбитый с толку Донован вдруг вспомнил об ещё одном доказательстве и почти бегом кинулся к своему дому. Питер за ним едва поспевал.
А рыбак вбежал внутрь и схватил удивительный мерцающий плащ фейри и хотел вернуться на крыльцо к запыхавшемуся Питеру. Но не успел он и до порога дойти, как плащ в его руках вдруг вспыхнул ярко и, обратившись в золотистый пепел, разлетелся облаком сияющей пыли. Так исчезло и последнее доказательство того, что Донован вправду побывал в гостях у Народа Холмов.
Друг от души ещё раз над ним посмеялся, посетовал, что Донован проспал всё праздничное веселье, и предложил забыть все эти глупости поскорее.
Донован кивнул удручённо, пообещал так и сделать, но… забыть так и не смог.
С того дня рыбака словно подменили. Всё, что прежде радовало его, теперь казалось глупым и пустым. Он перестал наведываться в паб, забросил своих приятелей. Веселые попойки вызывали у него лишь отвращение и досаду.
Даже в море он ходил всё реже. Да и улов его уже не был таким обильным и удачным, как прежде, ведь больше Донован не горел своим делом.
Если изредка он и забредал на деревенские праздники, то угрюмо тянул портер в углу и даже не танцевал. Доновану теперь казалось, что людская музыка – это просто несуразный шум, а танцы дикие и нелепые.
Красотки, что призывно улыбались статному парню, теперь для него стали уродинами. Разговоры с приятелями – бессмысленной болтовней. Словом, всё человеческое внезапно утратило вкус и красоту. И безысходная тоска по чуду и волшебству стала теперь вечной спутницей Донована.
С каждым днём он становился всё мрачнее и нелюдимее. Зачастую ссорился с кем-то из соседей на пустом месте.
А, в конце концов, умудрился даже со своим другом Питером повздорить. В отместку обиженный приятель растрепал всей деревни о секрете Донована. Сперва никто не принял это всерьёз, лишь посмеивались, что, видно, рыбак повредился умом, раз выдумал такие странные вещи.
Но вскоре сплетни укоренились и дали новые побеги. Чем больше Донован отгораживался от людей, тем больше злых шепотков летело ему в спину. Теперь уже вся деревня шушукалась о том, что рыбак знается с нечистью, что вся его удача – это щедрый дар его бесовских друзей. А кто-то даже болтал, что это не настоящий Донован, что, на самом деле, рыбака в Самайн убили сиды, а это лишь подменыш в его обличии.