Иоганн Кабал, некромант - стр. 52
На лице Хорста отразилась неуверенность: возможно, на Иоганна этот принцип не распространялся.
– Я напишу для тебя небольшую речь, – сказал он примирительным тоном.
Кхе-кхем. «Собирайтесь! Подходите! Готовьтесь! Вас ждет незабываемое зрелище, которое потрясет вас до глубины души. Готовьтесь увидеть самые жуткие шутки, что матушка-природа сыграла с человеком. Готовьтесь войти в „Дом медицинских уродств“».
Кабал умолк и поднял глаза от своих записей. Публика его состояла из одной маленькой девочки, которая изо всех сил показывала некроманту язык, высовывая его так далеко, что это могло даже причинять ей небольшое неудобство. Кабалу оставалось только надеяться. Глубоко вдохнув, он продолжил.
– Стены за моей спиной скрывают подлинный ужас: там собрались самые жуткие мутанты, самые гротескные фрики. Там вы увидите самые отталкивающие производственные травмы. Смотрите, – в самый последний момент он осознал, что его фразе не хватает восклицательного знака. – Смотрите! Мужчина с кишечником снаружи! Двухголовая Алисия-Зенья. Смотрите!
Некромант все никак не мог понять, зачем ему нужно постоянно повторять «Смотрите!». «Ни один деревенский простофиля не захочет трогать, нюхать и пробовать на вкус звезд этого шоу, – подумал он. – Ну, по крайней мере, ни один среднестатистический простофиля».
– Смотрите! Живой скелет по прозвищу Костлявый!
Это было очень любезно со стороны Костлявого – пополнить ряды шоу. Хотя на самом деле он просто с радостью ухватился за шанс послоняться среди толпы и ничего не делать весь вечер.
Кабал снова поднял глаза. Рядом по-прежнему стояла лишь маленькая девочка. Она все так же показывала язык. Тут подоспела ее мама.
– Вот ты где! Я повсюду тебя ищу! Что я тебе говорила по поводу рожиц? Будешь их корчить – подует ветер, и останешься такой навсегда.
– Подобного эффекта можно добиться при помощи ряда хирургических вмешательств, – заметил Кабал.
Мать девочки посмотрела на него с привычной враждебностью.
– А вы кто такой? – спросила она. – Выглядите как распорядитель похорон.
Пусть он и был одет во все черное, на распорядителя похорон он нисколько не походил. Кабал точно это знал. Ему никогда не удавалось изобразить набожность, пусть и поддельную, – не помогали даже месяцы тренировок.
– Мэм, – промолвил некромант. – Или мне стоит называть вас красной фурией?
– О-ла-ла! – сказала она одновременно восторженно и возмущенно, поправляя при этом свои искусственные кудри. – Я замужняя дама.
– Простите меня. Позвольте заметить, ваш супруг – счастливейший человек, – солгал Кабал.