Инженер. Часть 5. Феникс - стр. 24

Владелец планшета, кто бы он ни был, использовал для создания своих карт собственную модель глобуса. Новый был гораздо меньше привычного земного, и вместо слоя спутниковых фотографий на нем использовались немного искаженные неуклюжей трансформацией фотографии какого-то помещения, похоже, мозаичного купола. Позже я нашел оригиналы этих снимков в отдельной папке вместе с фотографиями какой-то красивой темнокожей девушки и молодого растерянного парня в странной одежде. На снимках, похоже, был потолок обширного зала, украшенный этой самой картой. Нечего и говорить, что она не имела ничего общего с Землей. Следующим слоем на непонятном глобусе были нанесены многочисленные отметки, похожие на путевые точки. Кто бы их ни сделал, он изрядно попутешествовал, не только побывав на востоке, западе и даже юге основного материка, но и слетав за океан. Каждая точка сопровождалась указанием времени, магнитного азимута и еще какими-то неясными цифрами. На слое выше создатель глобуса поместил свои чертежи, исправлявшие базовую карту, собранную из фотографий. Материк за океаном на этом слое отсутствовал полностью, как и какие-либо отметки того места, куда путешествовал автор этой модели. Внимательно разглядывая его творчество, я заметил, что поездка за океан по отметкам времени заняла чуть меньше двух суток. Интересно! Такая скорость перемещения была возможна только при использовании воздушного транспорта.

Сначала я воспринял эту карту как детские фантазии. Помнится, я и сам в далеком уже детстве любил рисовать неведомые острова, подводные лодки и звездолеты. Однако по мере того, как я все более подробно изучал эту шараду, мною овладевало ощущение совершенно недетского объема работы и вычислений, проведенных этим фантазером. Было такое чувство, как если бы он пытался привязать фантастический чертеж к реальной местности, постоянно замеряя во время своих перемещений несколько параметров: время по часам планшета, времена восхода и заката на точке, магнитный азимут, еще какие-то цифры, похоже, относящиеся к дальности перелета или чего-то подобного. Кроме того, последние по времени отметки всегда сопровождались еще какими-то непонятными углами. И самое странное, во мне росло чувство гордости и удовольствия, как будто эта карта была моим личным достижением. Как всегда после пробуждения местные объекты вызывали во мне эмоции, ничем не подтвержденные в моей памяти.

Постучав, в дверь зашла Дара, как я предпочел ее называть, тем более она нисколько не возражала, и даже, как мне показалось, гордилась этим. Она принесла свежую воду в стеклянной посуде странной формы – пузатый горшок для цветов с крышкой. Погруженный в карту, я какое-то время молча таращился на нее. Она уже собиралась вновь исчезнуть, когда, осененный внезапной догадкой, я прочитал ей название, стоявшее на карте в той части, где ее владелец, похоже, частенько бывал: