Иные - стр. 18

– Странным был, это уж точно, – заметил я, – А не знаете ли тех, кто мог считать его не великим, как вы, а как раз наоборот? Кто-нибудь желал ему зла? Может он говорил вам в переписке о ком-то таком? Или хотя бы о своих планах, встречах?

– Мне бы хотелось всё-таки знать, что произошло, – прервал мой поток расспросов «библиотекарь».

– Ох, тело мы нашли вчера на кладбище под утро. Сторож вызвал полицию. Тело изуродовано до ужаса, не узнать. Только по документам еле-еле смогли выяснить, что это некий… Да как же его, боже ж мой, четыре имени и Уокер на конце. Да кто так называет ребёнка?! Что у него за родители! – меня аж трясло от гнева на собственную память, что я попросту не могу запомнить, как же зовут обескровленную жертву.

– Свои первые тексты он подписывал, как Иоан младший, поведал мне мистер Лоусон, грустно уставившись вниз на асфальт вокруг лавочек, – Знаете, «Айван» это ведь ещё и «Иоанн», – пояснял он мне, – Иоанн Богослов, знаете такого?

Я отрицательно покачал головой. Конечно же, я был знаком с Библией, читал её, но вот, кто есть кто, какое Евангелие от Матфея, какое от Иуды, какое от Иоанна – не имею ни малейшего понятия. Знаю лишь общие факты о распятии и двенадцати учениках, или сколько там их. Понтий Пилат, Голгофа, терновый венец, крест, воскрешение.

Никогда не был человеком верующим, да и воспитывался в семье, где научные знания приветствовались и уважались поболее религиозных догматов. Хотя заповеди типа «не укради» и «не убей» действительно хороши и должны по-прежнему быть основой для нашего законодательства.

– Откровения Иоанна Богослова, – сообщал мне мой собеседник, – Это там, где про Апокалипсис и Страшный Суд.

– Вот оно как, – только и мог произнести я в ответ без особой заинтересованности.

– А «Иоанн младший», он же «I.J», как подписаны некоторые его ранние тексты, рассказывал нам о дьяволах, демонических тварях, во всей красе описывал диковинных зверей и различные потусторонние сущности, именованные «Порождениями Азатота».

– Переписывал религию, трактовал на свой лад, понятно, – заключал я вслух над сказанным Лоусоном.

– Он просвещал людей, стирал границы, убирал неточности, нёс свет, словно сам Люцифер! – продолжал он воспевать те труды по мифологии.

– Тексты, значит. В Интернете? Издавал что-нибудь? – поинтересовался я.

– Что вы! Церковь никогда не позволит напечатать истинные откровения! Они внесут смуту, разобьют общее «стадо» послушных верующих! – уверял меня собеседник.

– Как грубо, – заметил я на эту его фразу, – Хорошо вот нас сейчас никто не слышит.