Интриганы - стр. 23

– Да, я это тоже чувствую, – Самсону было страшно. – Со мной надзиратели не так, как со всеми! А почему? В чем я провинился?! В чем?! Маэстро, вы ясновидец, должны знать! – И он разрыдался, по-бабьи горько и бесстыдно. – В чем я провинился?..

– Это уже истерика! – с нескрываемым удовлетворением воскликнул Рыжаков. – Сейчас успокою! – Он вскочил и влепил Самсону крепкую пощечину. На щеке Самсона вспухло красное пятно. – Слизняк!..

Самсон затих. В камере вновь воцарилось молчание.

Прошли день, ночь и еще день. Губернатор сидел в большом зале у камина и листал газеты. В газете «Новь» петитом была напечатана заметка об аресте людей на вокзале. Журналист требовал навести порядок в правоохранительных органах и защитить невиновных. Заметка заканчивалась словами: «Губернатора почему-то не тревожит нарушение прав человека в Александровске».

Французов знал эту газетенку, постоянно порочащую власть, и заметка его не удивила. Но возникла опасность, что с целью увеличения тиража эту тему поднимут и другие газеты, даже здравомыслящие.

Вольдемар Викторович вспомнил времена, когда журналист за подобную заметку мог оказаться на Колыме, вспомнил отца, постоянно повторяющего: «Везде притворяйся глухонемым», и вздохнул. Да были времена, он их еще застал, – времена запретов, дешевой водки и праздников под гармонь. Но было и хорошее. Потому и восклицали интеллектуалы на телевизионных шоу: «Ах, политехнический!..» Перебор, конечно. Но в те времена телеведущая дива постыдилась бы сказать с экрана, что галерея Уффици находится в Уфе, а Прадо – это только марка фирмы, выпускающая женские сумочки. А нынешняя без смущения несет эту глупость, сам слышал. По этому случаю даже вызвал на ковер обоих братьев Ге. Их встреча зафиксирована стенограммой.