Интервью с магом - стр. 25
– Нет! – заявила Светлана. – О, нет! Он стал жертвой изощренного преступления, и в бункере оказался не по своей воле. Этот черный фургон... и Эйфелева башня... Они как-то связаны с его судьбой. Ну конечно, его похитили! Именно на фургоне!
Я, дрожа, посмотрела на депутата Митрохина – тот наморщил лоб и тяжело дышал. Иллюзионист Черносвитов был бледен, как полотно, и сцепил руки на животе. Вот ведь какое неизгладимое впечатление произвел рассказ Светы на членов жюри! И никто не посмеет порекомендовать публике голосовать против нее!
– Э... Нам все же необходимо вернуться к пенсионеру Василию Харитоновичу Сазонову и его родственникам, которые любезно согласились прийти на эфир... – снова завел свою шарманку ведущий. И боязливо оглянулся, ожидая, видимо, что обладатель сочного баса вынырнет из темноты и приведет в исполнение свою угрозу «намылить морду». Однако если ведущий не будет гнуть свою линию, тогда морду ему намылит Дима Виллис!
Светлана же, закрыв глаза и вытянув вперед руки, заговорила:
– Браслет... Я вижу браслет... серебряный... Нет, кажется, из другого металла, но тоже ценного. Платина! Он покрыт узорами... Животные и растения переплетены в причудливом узоре... На Феликсе желтая футболка с белой окантовкой, а на спине – большая черная единица. Темные джинсы... кроссовки... Мальчик очень переживает за родителей, потому что они любят его больше всего на свете... И он знает, что его исчезновение стало для них подлинной трагедией. Феликс просит простить его, потому что он не хотел этого!
Ведущий подал знак рукой, и вспыхнули яркие софиты.
– Ну что же, уважаемые зрители, мы стали свидетелями сеанса черной магии, за которым непременно должно последовать ее разоблачение. И оно сейчас будет вам предъявлено! Дело в том, что наша достопочтенная ясновидящая оказалась не на высоте – в действительности речь шла о пенсионере Сазонове...
В эфир пошел ролик о фальшивой жертве. Публика стала выражать протест, многочисленные голоса требовали предоставить слово Светлане и позволить ей и дальше общаться с мальчиком.
– Как говаривал великий пролетарский писатель Горький: «А был ли мальчик?» Вот в чем вопрос, вот где собака порылась, как сказал бы великий немецкий писатель Гёте! – пытался спасти ситуацию ведущий.
Еще бы, такой конфуз! Подлинный бунт на «Баунти», причем в прямом эфире! И ведь не вырубишь и не зарежешь программу. Поэтому мы срочно ушли на внеплановую рекламную паузу.
Ведущий с горем пополам призвал к спокойствию некоторых разбушевавшихся зрителей. А особо рьяных даже вывели прочь. Я обратилась к иллюзионисту Черносвитову, лицо которого уже приняло нормальный оттенок, с вопросом: