Инструкция по эксплуатации дракона - стр. 2
– Погоди, – проверила она телефоны и шагнула к двери.
Тяжелая дверь скрипнула, в лицо ударила сырая свежесть осеннего дня. Со всех сторон изба окружена густым лесом, елки, елки и палки. В хвойных лесах она не разбиралась, но где-то уголком сознания помнила, что Подмосковные леса изобилуют березами, рябинами и прочими лиственными породами. Здесь это…, наверное, сосны, или кедры, кто их без википедии разберёт.
– Это что, шутка такая? Рогачев, что за дурь ты нам подсунул? Откуда лес в стиле Васнецова? Что это? Где это?
Женька озабоченно почесала голову и прислушалась к звукам живой природы. Звуки, как звуки, понять и разобрать что-то невозможно человеку, далекому от сельской жизни, и очень хочется уловить что-то родное, городское, типа, мотора на дороге, свиста электрички, реактивного двигателя самолета, хлопков фейерверков, газонокосилки дачников. А слышится только собачий визг и…
Корги!
– Рустик, где Максик и Игореша? – вернулась она в избу.
– Жень, они выбежали на прогулку. Пометят территорию и вернутся. Чего делать-то будем? Ситуация из ряда вон, у меня с собой ни грамма стратегического запаса, а в крови закипает нехватка интоксикации.
– Иди ты в лес со своим запасом! – выругалась она. – Твои проблемы, если до сих пор не сдох или не слез. Пойди, солому покури, может отпустит. А я народ поднимать буду. Быстро разберемся, откуда елки растут.
По мере пробуждения люди проходили все стадии принятия. Подобно Женьке, сначала зевали, а потом выбегали на улицу и также быстро возвращались, констатируя отсутствие цивилизации. Наибольшее сопротивление оказала Марго, вяло отбрыкивалась и жаловалась на жесткий матрас. Спала она без матраса, на пустой холодной печи. Последним подняли незнакомца, связывали с ним большие надежды, ибо только он мог ответить на все накопившиеся вопросы.
Парень повторил церемонию осознания действительности, оглянулся по сторонам, оббежал вокруг дома и только потом выдал фразу, в корне отличающуюся от остальных:
– Тайга что ли?
– Странный вопрос, – Женька сложила руки на груди и с подозрением осмотрела его с головы до ног.
Ему лет тридцать, может моложе, поджарый, лицо интересное, острое, глаза синие, на руке промелькнули дорогие часы.
– Странный вопрос от человека, который должен бы нам всё рассказать. Что за реалити-шоу? Ты ведущий? Типа, игры на выживание? Сразу оговорюсь, мы не подписывались.
– Женёк, – хмыкнул он. – Рад тебя видеть. Суровость оценил, ты у нас мужик, конечно. Недоумение прощаю. Я Эдик. Эдуард Семенович. Но в свете последних событий, – погладил он отрастающий подшесток на голове, – лучше без отчества.