Инструкция к человеку - стр. 67
Мужчины не любят и даже злятся, когда женщины начинают к ним приставать с фразой «Скажи, ты меня любишь?» обвиняя при этом их в женской глупости и наивности. Зря. Еще в юном сознании маленьких девочек, теплиться иллюзия о принце, героических поступках, и подвигах ради любви. А оказывается, что произнести простую фразу «я тебя люблю» для сильного взрослого мужчины, слишком сложная задача.
Однажды глубокой ночью, сквозь сон, она услышала что он, прижимая её к себе, очень тихо говорил: «Ты же хочешь услышать от меня эти слова. Я знаю, что тебе это очень нужно…Ты даже себе не представляешь, как я люблю тебя». Можно было подумать, что в этот момент она спит и не слышит его. Она ничего не ответила, изобразив крепкий сон, но в этот момент, её просто парализовало от услышанных признаний.
Проснувшись утром вдвоем, как ни в чем не бывало, ей даже показалось, что всё это приснилось. А потом она убедилась по поведению Ванечки, что всё таки это было реальностью, он так суетливо вскочил с кровати, как будто не находил себе место, смотрел на неё, ожидая во взгляде одобрение. «Да что с тобой такое?»– она спросила, обняв его. «Ничего!»
И это два самостоятельных взрослых человека. Словно дети, для них обоих, было все таким сильным и важным, как в первый раз.
2.
Свежие сильные эмоции, сначала от трагедии расставаний, а потом от счастливого воссоединения быстро прошли. Эти дни были эмоционально яркими и насыщенными, как от вспышек взрыва, через некоторое время всё утихло, волна прошла, туман рассеялся, появилась ясность.
Ванечка растягивал время разлук, оно увеличивалось и увеличивалось, а продолжительность встреч наоборот уменьшалась. Видеть его хотелось, но было впечатление, что нити, связывающие их, с каждым днем натягивались сильнее и сильнее, как струны, на которых подкручивали колки. Человек другой, а отношения поверяются как с бывшем Сашей. Она точно так же не интересовалась и понятия не имела, чем он занимается, и в каком состоянии его финансы. Было похоже что не очень хорошем. Он сам не рассказывал про свою работу, и наоборот когда они встречались, расспрашивал, как шли её дела. Новая работы была интересной, связанной с автомобилями, в разные тонкости и детали со временем хотелось вникать и разбираться во всем. Можно было бесконечно рассказывать, эти автомобильные истории.
Приезжал он так же поздно вечером. Иногда мог через час уехать и не появляться неделями, без объяснения причины. Что происходило с ним и чем объяснялись такие редкие встречи не понятно.
Такое состояние свободы и одиночества было привычно. В этом мысленном пространстве вечного ожидания была тревога, тоска и горечь непонятная, необъяснимая. Складывались стихи сами, они спасали и отвлекали. Хотелось много писать. Наступал вечер, становилось грустно и одиноко, нужно было ждать. Иногда ожидания оправдывались, он приезжал и всё менялось. Он словно привозил запас кислорода, которого должно было хватить до следующей встречи. Его всегда не хватало.