Инструкция к человеку - стр. 111
Удержать или вернуть его было нельзя, и не нужно, и уже не хотелось. Каждая встреча, казалась как последней. В этом была своя увядающая прелесть и боль, способствующая творческому вдохновению. Уникальная возможность испытать, почувствовать глубокое новое чувство и передать его. Именно так и происходит в литературе и поэзии, так мы узнаем в чужих строчках самих себя, по состраданию схожему с нашими чувствами, по звучанию тех же знакомых мучительных или счастливых нот, наблюдая в других, как в зеркале собственное отражение.
Разве можно было о происходящем с ней сейчас судить однозначно? Что это? Счастье или горе? Невозможно было понять. Тонкая исчезающая прекрасная жизнь, которая держалась еле-еле, на чем-то хрупком.
Пришло время обсуждения покупки новой машины. Покупать дорогую модель было неразумно, такая мысль отпадала сразу. Можно было купить, аналогичную прежней, пяти семи летнюю иномарку проверенной модели, у очередного собственника или купить новую, но гораздо проще, отечественную или появившуюся не так давно на автомобильном рынке китайскую машину, которые имели не плохие отзывы. Зарекомендовавший себя с самых худших сторон отечественный автопром сильно проигрывал с китайскими моделями, которые оснащены были современными атрибутами, такими как кондиционер, электропакет и акустическая система, в некоторых был кожаный салон, из автомобильной эко кожи. При схожей цене, принципиально разное оснащение, выбор был очевиден.
Странно, что папа думал иначе. Конечно, ведь он человек другого времени, более тридцати лет владел русскими машинами, так и не захотевший пересесть на иномарку, наверное, чисто из патриотических соображений, потому что других причин явно не было. Тем не менее. Новость, что его дочь собирается купить новую китайскую машину, вместо рекомендованной им отечественной модели, воспринялось печально, мало того, это был просто скандал.
Она всегда поступала, как хотела сама ни с кем, не советуясь, и только обстоятельства болезни папы заставили делиться с ним обо всем происходящем. Ничего не предвещало бури. Папа был жутко зол, и негодовал просто от её решения. Он прямо таки заявил, что отказывается от неё и знать не хочет дочери, которая, по его мнению, совершает такую глупость и не соглашается послушать его мудрый, прожившего жизнь человека, совет. «Не звони мне больше, знать тебя не хочу!»– такой был угрожающий вердикт, в который трудно было поверить.
Ну ладно! Через несколько дней успокоиться и всё пройдет. Она даже не восприняла серьезно, грубый тон отца. Конечно, успокоиться, и сомневаться не приходится, уверенна была она.