Институт Хронопластики. Фантастика - стр. 7
– Да берите, конечно! У меня сын тут макулатуру в школу готовил, у него тут «штаб», прямо «Тимур и его команда» – добродушно засмеялся Павел Алексеевич. – О, сигналят! Таксист подъехал.
– До свидания! Простите, что вломились, но мы честное пионерское – не хотели…
– Да ладно, чего не бывает! Обсушились, отдохнули люди. Это я вас изначально за жуликов принял…
– Кстати, Павел Алексеевич, мы тут случайно вашу поллитровку выпили и закуска еще, вот возьмите за беспокойство…
– Да вы что! Да какие деньги! Деньги – прах! Вот построим коммунизм и деньги отменим…
– Не построим, – сказал Виктор и положил гитару на диван.
Загудело сигналом такси.
– Чего это не построим? Еще как построим!
– На посошок?
– C удовольствием!
– А денежку всё же возьмите…
Через десять минут они уже ехали в том же такси. Дождь закончился. Умытое шоссе освещалось одинокими фонарями.
– Фонари целые!
– Что?
– Фонари, говорю, целые. У нас побили всё…
– Куда едем? – спросил таксист.
– Домой. Или нет, товарищ, вы отвезите нас лучше на остановку, откуда взяли, недалеко общежитие завода, мне надо…
– Что тебе надо, Палыч, тебе домой надо! И нам тоже…
– Вы пока определяйтесь – куда ехать, – сказал водитель. – Могу и на остановку. Только поздно уже очень, автобусы не ходят. В общежитие вас тоже вряд ли пустят, милицию позвать могут… По домам?
– По домам… – каждый назвал свой адрес. Только Алексей Павлович решил ехать к токарю Виктору. Потому, что от его улицы они только что отъехали.
– А это не Титова улица, – сказал водитель. – Это почему-то Луначарского.
– Так зачем вы нас сюда привезли?
– А тогда она была Титова. И магазин на углу соответствует.
– Соответствует. И дом мой. И ключи. Но я ничего не понимаю…
– Я – тем более. Мне сказали отвезти – я отвез. Клиент всегда прав.
Некоторое время они молчали. Палыч отдал водителю пакет. Поблагодарил. Заплакал. Водитель удивленно посмотрел, но ничего не сказал.
– Палыч, ты чего, что с тобой, Палыч?
– Вот… – тот протянул назад клетчатую бумажку с какой-то схемой.
– Что это? – Петрович взял бумажку.
– Это мой детский рисунок. Я взял это у телефонного аппарата, выпало из справочника… Хозяин дома – мой отец, а Татьяна, про которую он говорил – так звали мою маму… – слезы у Котлярова потекли еще сильнее, он не мог себя сдерживать и, закрыв лицо руками разрыдался.
– Как это может быть?!
– А просто… – сказал водитель. – Эксперимент у нас, извините, конечно. От НИИ Хронопластики. Вы действительно были в своем детстве. Пытаемся перестройку отменить и будущие её последствия, попутно изучаем эмоции, человеческий материал…