Институт экономики Российской академии наук в лицах. Сборник - стр. 55

Советские финансы выдержали испытание войной. Они не развалились. Дело было организовано так, что буквально каждая копейка была на счету. И хотя в первые годы войны была допущена избыточная эмиссия денег, уже во второй половине войны этого не было.

Разумеется, в годы войны была инфляция. Но, во-первых, рост цен был только по товарам народного потребления. Пайковые цены, т.е. цены, по которым продавались товары по карточкам, возросли в 1,5–2 раза. Рыночные цены или цены колхозного рынка, а также цены государственной «коммерческой торговли», где продажа шла без каких-либо количественных ограничений, стали выше в 5–10 и более раз. А вот цены на средства производства, цены и тарифы на все виды услуг, в том числе и для населения, остались почти без изменений. Более того, цены на военную технику, боеприпасы и т.д. даже снижались. Во-вторых, при оценке размеров инфляции нужно учесть величину потерь страны. Ведь погибли десятки миллионов мужчин и женщин самого продуктивного возраста, было уничтожено две трети национального имущества и т.д. В других странах с неизмеримо меньшими потерями инфляция была во много раз выше.

Еще до окончания войны исподволь и в строжайшем секрете шла подготовка к денежной послевоенной реформе. В.П. Дьяченко по своему служебному положению был самым непосредственным участником этой работы. Планировалось провести реформу с одновременной отменой карточной системы с 1 января 1947 г., т.е. меньше чем через 1,5 года после окончания Второй мировой войны. Но страшная засуха, поразившая страну в 1946 г., заставила перенести сроки проведения реформы на один год.

Сейчас можно встретить совершенно несправедливые оценки той, уже далекой от нас, денежной реформы. Ее даже называют иногда грабительской. На фоне того, что произошло в 1990-е годы, это звучит поистине кощунственно. Да, действительно, та реформа была по своему характеру конфискационной. Но направлена она была не против народа, а против спекулянтов, мошенников, жуликов и другого подобного люда, т. е. против тех, кто боялся держать деньги в сберкассах (ведь разоблачат!) и имел все в наличности. А вот у обычных людей в то время наличных денег в больших количествах просто не было, они ничего и не теряли. Да и у тех, у кого конфисковали, отбиралось не все, десять процентов им все-таки оставляли. А теперь спросим, сколько осталось у добропорядочных и законопослушных граждан России от вкладов в Сбербанке после 1991 г. Сколько осталось и от наличности, если только в 1992 г. цены возросли в 26 раз? Ответ ясен.