Инспектор по сказкам - стр. 33

Я, побросав в сумку припасы, на всякий случай направился в противоположную сторону.

Но, пройдя буквально несколько шагов, увидел сидящего на берегу озеречки (тут речка впадала в озеро) другого мужичонку, столь же плюгавого, который, однако, не кричал, а хрипел:

– Пить хочу! Пить хочу!

– Ты кто? – строго спросил я, не без основания подозревая провокацию: что-то они косяком пошли, друг за другом.

– Я – Жажда! – заявил мужичонка.

– А почему не женского рода? – продолжал допрашивать я.

– Не знаю… – мужичонка растерялся.

– Выяснить надо сначала, а потом… – я не договорил и широкими шагами зашагал прочь от мужичонки. Поить его мне было нечем: я как-то позабыл про питьё. Понадеялся, что в сказках всё экологически чисто – можно, как утверждал Сидорчук, напиться прямо из рек и озёр, и потому питья с собой не взял. Пусть из озера пьёт, не выделывается! Всё не выпьет.

Отойдя, я оглянулся: мужичонка продолжал растерянно смотреть мне вслед. Должно быть, я поступил как-то не так, как поступил бы на моём месте герой сказки. Но я-то не герой! Я – Генеральный Инспектор! А для инспектирования и так сойдёт.

– Так, кое-что проверили, – потёр я руки. – Здесь как будто всё правильно: Голод – голодный, Жажда, – я замялся. Как правильно сказать-то? – Жаждная? Жаждущая? Жаждовая? Жаждючая?

М-да, в формулировках наблюдался непорядок, но устранить его своими силами я не мог: требовались лингвисты.

Размышления мои прервались новой неожиданной встречей. Впрочем, что значит неожиданной? Для меня любая встреча оказывалась неожиданной: будь я крупным специалистом по сказкам, я бы заранее знал, чего ждать за тем лесочком, за этим поворотом событий, а так… Просто идёшь и ждёшь чего-то неожиданного. А когда надоедает ждать – размышляешь. И до того увлечёшься, что когда встретишь то, чего ждал так долго, что успеваешь и позабыть, чего ждал. Вот тогда встреча и представляется неожиданной. Ну, не именно эта конкретная встреча, но чего-то же я ждал? И что с того, что встречаешь не то, чего ждёшь?

Вот и тут: сидел у дороги мужичок. Как положено: бородатый, рубаха навыпуск, верёвкой подпоясана. Сидел и подкреплялся: завтракал или обедал. Завидев меня, на мгновение прекратил жевать, оценивающе осмотрел: не лихой ли я человек, потом кивнул рядом с собой – присоединяйся, мол.

Я в это время лихорадочно вспоминал, как себя следует вести в подобной ситуации, что говорить: «Хлеб да соль!»? Кажется, нет. «Исполать (это из палат или с полатей?) тебе, добрый молодец!» Нет, вроде не тянет. Кажись, так красные девицы добрых молодцев приветствуют. «Приятного аппетита!»? Это что-то совсем уж современное. А то вообще как бы не ляпнуть: «Хеллоу!».