Инсайт. Книга 1 - стр. 23
Дарий стоял у окна, глядя, как раскачиваются на ветру голые ветви деревьев. На город спустилась ночь, и на улице зажглись фонари.
Если Электа говорит правду насчет странного поведения священника, то ответ очевиден: он влюблен в девушку, и новость о ее скором замужестве стала для него неприятным сюрпризом. Верить в то, что Электа солгала, Дарий не хотел.
В дверь постучали. Дарий открыл, ожидая увидеть Дожа, но перед ним стояла Электа. Пианист потерял дар речи.
— Шафран! Тревожное чувство не покидает меня сегодня весь вечер. Я не могла оставаться на месте и ждать рассвета, чтобы увидеть тебя. Я… я взяла экипаж и приехала. Не сердись, пожалуйста!
Дарий не мог сердиться. Когда Электа обнимала его, он был полностью в ее власти. Ее прикосновения, ее голос, волосы, пахнущие мятой, заставляли терять контроль над собой. Дарий больше не мог сопротивляться желаниям. Обоих в ту ночь поглотила страсть. Ничего подобного Дарий не испытывал раньше: даже одна ночь с любимой женщиной смогла бы заменить тысячу ночей с другими.
Дарий проснулся гораздо позже обычного, совсем как Дож. Электа еще спала, ее темные волосы растрепались на подушке, а рядом на тумбочке лежали кусочек угля и небольшой лист, вырванный из тетради. Дарий взял его в руки, с удивлением увидев изображение самого себя, но спящего. В этот миг он почувствовал себя очень счастливым. Электа здесь, с ним, ночью она сделала его портрет — она его любит! Ни священник, ни кто-либо другой не представляет никакой угрозы для их счастья. Все сомнения вдруг рассеялись, как дым от сигары Дожа.
С легким сердцем Дарий оделся и подошел к окну. Графитово-серое небо казалось тяжелым, готовым вот-вот упасть на землю мощным водяным потоком. Каштаны стояли совершенно голые, а их прежде желтые листья, ставшие теперь коричневыми, плотно налипли на булыжную мостовую. Вдалеке виднелись остроконечные башенки монастыря. Мир казался мрачным и неприветливым, но в душе Дария цвели крокусы: белые, желтые, синие, фиолетовые... Он смотрел на улицу невидящим взглядом, и, если бы его вдруг спросили, что творится за окном, ничуть не лукавя, пожал бы плечами.
— Мы проспали завтрак? — сонно спросила Электа, потягиваясь.
— Да, — ответил Дарий и поцеловал невесту в щеку, — но у хозяйки обычно есть запасы чего-нибудь съестного, так что голодными не останемся.
Дарий застегнул манжеты рубашки и открыл ящик тумбы, чтобы достать ленту для волос. В ящике блеснуло что-то черное.
— Это что, оружие? — испугалась Электа.
— Это? — Дарий взял предмет в руки, — Да, это револьвер — последний подарок отца. Он отдал его дяде перед смертью, а тот честно вручил мне его в день, когда я покинул его дом.