Иностранная литература №08/2011 - стр. 9
– Синьорина, вы можете сказать, что я все преувеличиваю, но на сей раз я хорошо рассмотрел. Проносить на борт жидкости запрещено, верно?
– По правилам, да, но зависит от человека, производящего досмотр.
– Прекрасно. Видите ту девушку? Вон ту, с восточными чертами лица?.. Она только что взяла в руки флакон и стала тереть… А если это взрывчатка?..
– Не думаю. Но я проверю, – вздохнула Алина.
“Это уж слишком! – подумала она. – Хуже, чем я ожидала”. И направилась к подозрительной пассажирке.
Подошла, посмотрела. Девушка пыталась минеральной водой оттереть пятно на брюках. Тоже мне террористка!
– Не волнуйтесь, – Алина с натянутой улыбкой вернулась к пассажиру. – Эту воду девушка взяла у нас, в самолете.
– Может быть, – ответил Трухилло и обиженно отвернулся к иллюминатору. Алина почувствовала себя виноватой.
– Нам лететь еще полчаса. Не хотите перекусить?
– Нет, – Трухилло был явно недоволен, – не люблю еду из полуфабрикатов. И потом, осторожность не помешает.
– При чем тут осторожность?
– Еда может быть отравлена. Вы что, газет не читаете? Совсем недавно такое случилось на борту Сингапурских авиалиний. И потом, я должен держать под контролем все, что происходит в самолете, понимаете?! – Он смотрел на Алину безумными глазами. – Нам всем необходимо быть бдительными, любой пассажир может оказаться потенциальным террористом, и вы, вместо того чтобы пичкать их соками, должны к ним присматриваться. Как вы можете быть такой спокойной?
– Это обычный рейс. А вы всех подозреваете, в каждом видите террориста.
– Конечно, вижу! – воскликнул Трухилло. – Посмотрите на того бородача, он не итальянец. Он читает арабскую газету…
– Он не араб, он грек, – вздохнула Алина.
– А его соседка, та, смуглая, видите? Она сняла сверху сумку… что она в ней ищет? Кажется, достала патрон…
– Это губная помада.
– Смейтесь, смейтесь! Вы думаете, я сумасшедший. Удивляюсь вашему спокойствию, – рассердился Трухилло. – Повторяю, что от каждого можно ожидать…
– Я работаю двадцать пять лет и думаю, некоторый опыт у меня есть. Я бы заметила, если что-то не так.
– Вы ошибаетесь, вот увидите, – сказал Трухилло. – Кое-кого вы не учли, не заметили.
– Кого же?
– Толстого нудного господина с котом, – Трухилло перешел на шепот.
– Вы шутите, значит, вам уже лучше, – с облегчением сказала Алина.
Лицо Трухилло раздулось и покраснело. Голос стал плаксивым, как у капризного малыша.
– Видите ли, дорогая стюардесса с двадцатипятилетним стажем, может, вы и привыкли к страху, а я – нет! Вот уже много лет, как он не оставляет меня ни на минуту. Я смотрю телевизор, читаю газеты, слушаю речи и всякий раз ощущаю, как в мою плоть вонзается нож беспокойства, тревоги. Но я не могу этому противостоять – только специалисты все понимают, только сильные мира сего знают подробности. Вся правда – в черном ящике или там, где собираются заговорщики, а нам остается лишь страх. Мы боимся тех, на кого вы все нам указываете, указываете каждый раз на новых врагов. Они где-то далеко, в чужих странах, они против нас, против меня, и с каждым днем становится одним врагом больше. Моя жизнь наполнена страхом, переполнена им. Я устал, я больше не хочу такой жизни… Это правда, синьорина…