Иностранная литература №08/2011 - стр. 26

– Пустые слова, – произнес Неразговорчивый, посмотрев на часы. – Навести порядок в стране гораздо сложнее.

– Согласен, – сказал старик, улыбаясь. – Извините, что пристал к вам со своими разговорами, вижу, вы уезжаете. Надеюсь, вы едете в приятное место и замечательно проведете отпуск.

– Спасибо, – ответил Неразговорчивый и пошел к выходу, продираясь сквозь толпу.

Трудно говорить с человеком в черных очках, подумал старик. Невозможно догадаться, что он думает на самом деле. Может, я надоел ему. А может, в чем-то он со мной согласился. Похоже, некоторые боятся говорить о надежде. И все равно, мне нравятся люди, которые приезжают и уезжают. Да, они могут быть жадными, нервными, безалаберными, ленивыми, грязными, они толкаются и занимают чужие места, но у них есть право попытаться еще раз, попробовать найти свое место под солнцем или, вернувшись домой, начать все с нуля. Да, с нуля, хотя бы один раз в жизни – прежде чем сдаться. Не так много, но хоть что-то.

Мимо него к прибывающему поезду пробежала семья. Мальчик неуклюже тащил за собой громыхающий трехколесный велосипед. Девочка на бегу придерживала рукой соломенную шляпу, чтобы не слетела. Отец – в рыбацкой жилетке с тридцатью карманами, ясное дело, не вспомнить, в какой из них сунул билеты. Жена обшаривала его, ругая. Бомж смеялся, наблюдая за ними. Заснувший негр проснулся, зевая, как лев.

Старик допил пиво, вытер лоб и вышел, пошатываясь, на первую платформу. После бара с кондиционером он словно нырнул в кипящий бульон. Увидел Неразговорчивого, который направлялся к выходу. Кажется, уже без чемодана, а впрочем, какая разница. Старик слишком увлекся, разглядывая людей. Ему показалось, он что-то понял, что-то важное, что понадобится ему в последующие, оставшиеся годы.

Если бы у меня была тетрадь, я бы сделал в ней запись, подумал он.

“Сегодня, вокзал в Болонье, 2 августа 199… XX века, десять часов двадцать минут, народ радуется, потому что уезжает, и я делаю вид, что тоже еду”.

Перевод Натальи Симоновой

Перевод Геннадия Киселева

© 2010 Giulio Einaudi editore s.p.a., Torino

© Геннадий Киселев. Перевод, 2011

Твоя мама пошла прогуляться. С момента твоего рождения она впервые отходит от тебя так далеко. Мы остались дома одни, ты и я. Ты заплакал. Я взял тебя на руки, побаюкал, но ты продолжал реветь. Я ходил взад-вперед по коридору, держал тебя одной рукой, а другой гладил по головке, напевая при этом что-то вроде колыбельной. Все без толку. Ты голосил еще громче. Уткнулся мордашкой в мое плечо и оглушал меня.