Иностранка - стр. 48

Заскрипел дверной засов, и Маша напряженно посмотрела на надсмотрщика, который вошел в камеру. Девушка не понимала, зачем он пришел, потому что вечерний скудный хлебный паек был принесен ей еще два часа назад.

– Эй, барышня, – позвал приземистый и худощавый охранник. – Вставайте. Комендант требует вас на допрос.

– Комендант? – удивилась она и опустила ноги, одернув юбку.

– Ну да, Егор Васильевич требует. Давайте поживее, а то он гневаться будет.

Надсмотрщик проворно распахнул дверь, ожидая, когда девушка приблизится. Маша не заставила себя ждать и поспешно вышла в коридор. Охранник отправился вслед за нею и, взяв зажженный фонарь, велел:

– Идите за мной.

Послушно последовав за солдатом, девушка уже спустя четверть часа вошла в комнату Глушкова, находящийся недалеко от главного входа в тюрьму. Пройдя в мрачноватый, пыльный кабинет коменданта, Машенька остановилась у входа, переведя взор на сидящего за столом мужчину, одетого в темно-зеленый китель. Глушкову было около сорока лет. Полное лицо его украшали широкие усы и бакенбарды. Пыльный парик лежал на столе, а рыжие волосы его были взлохмачены и торчали в разные стороны.

Железная дверь с грохотом закрылась за ней, и Маша непроизвольно обернулась на этот звук. Комендант оторвался от бумаг и поднял голову.

– Прошу, сударыня, пройдите, – велел Глушков. Он встал из-за стола и приблизился к девушке. Чуть поклонившись, он протянул ей руку. Маша, опешив, инстинктивно подала ему ладошку, и он галантно, как будто в салоне, поцеловал ее. – Вы дрожите? Присядьте сюда, – он жестом указал на стул, стоящий недалеко от его письменного стола. Неуверенно ступая по неровному каменному полу, Маша присела на предложенный комендантом стул. Егор Васильевич остался у стола и, выпрямившись, как-то странно посмотрел на нее.

– Вы хотели видеть меня? – спросила девушка.

– Да, сударыня, я бы хотел поговорить с вами касательно вашей семьи.

Нахмурившись, Машенька напряженно посмотрела на стоящего перед ней мужчину с неприятным лицом и тихо вымолвила:

– Могу я узнать, что с моим отцом и братом?

– Они здоровы и находятся в одиночных камерах, как и вы.

– Благодарю, – облегченно выдохнула Маша, расстегивая редингот, ибо в комнате было довольно тепло.

– Вы можете раздеться, если вам жарко, – предложил комендант. Маша начала медленно снимать редингот и напряженно заметила:

– Третьи сутки я и мои родные находимся в вашей тюрьме. И никто не соизволил даже уведомить нас о приговоре, который нам вынесен, и сказать, как долго мы должны пробыть здесь.

– О, сударыня, я вижу, что три дня, что вы провели в стенах вашей камеры, совсем не сломили вашего духа! – съехидничал Егор Васильевич.