Иностранка - стр. 36
– Я сразу же отписала Сереже в казармы. И потребовала, чтобы он незамедлительно явился домой, – продолжала дрожащим голосом старшая Озерова. – Возможно, он уже дома, ведь уже темнеет. Да и Кириллу Петровичу записку отправила. Мы быстро соберемся и, надеюсь, к полуночи уедем. Возьмем с собой только Гаврилу да Феклу, чтобы ехать двумя экипажами.
– А куда же мы поедем? – спросила дрожащим голосом девушка.
– Пока не знаю. Надо поговорить с Кириллом Петровичем. Возможно, в Тобольск, к дальним родственникам твоего отца. Но я бы вообще уехала за границу. А потом, может, Бог даст, гроза минует и вернемся в Россию.
– Как все печально, матушка. Отчего все так?
– И не говори, доченька, – заметила Анна Андреевна и вздохнула. – Что-то сердце опять колет с самого утра.
– Вам нехорошо, матушка? – озабоченно спросила Маша.
– Да ничего, пройдет, милая, не беспокойся. Просто очень тяжко переживаю я все наше положение…
Санкт-Петербург, Особняк Озеровых,
1790 год, Май, 8, вечер
Душный майский вечер окутал Петербург. Стоя у окна спальни, Анна Андреевна отодвинула занавесь и, вновь нервно оглядев двор, произнесла:
– Где же Сергей? Уже почти девять.
За ее спиной послышались шаги.
– Матушка, все собрано. Но батюшка отказывается ехать, – уведомила Маша.
– Я сама это решу, – кивнула устало Анна Андреевна. – Прикрой плотнее дверь, доченька. Я хочу поговорить с тобой.
– О чем же?
Внимательно окинув любящим взором девушку и тяжко вздохнув, Озерова подошла к своему секретеру и осторожно нажала на потайной рычаг из черного дерева. Она чуть замерла, следя за тем, как открывается потайное отделение. Просунув тонкую кисть внутрь, женщина достала черный бархатный мешочек, перевязанный шелковой лентой. Дрожащей рукой сжимая его, Анна Андреевна обернулась к дочери, стоящей у нее за спиной, и прошептала:
– Я хотела отдать тебе сей оберег в день твоих именин, в девятнадцать лет. Но чувствую, что у меня нет времени более ждать. Посему сделаю это сейчас. Неизвестно, удастся ли нам выбраться из Петербурга, и потому я хочу благословить тебя, доченька.
Дрожащими руками Анна развязала шелковую ленту и извлекла из мешочка большой кулон округлой формы. Огромный, редкостный синий сапфир, овитый чеканным лиственным рисунком из серебра, вызвал невольное изумление у девушки. Кулон был похож на синее, яркое, плоское солнце с лучами, отходившими от него.
– Я уже потеряла Лизоньку и Костю. Ибо страшное пророчество, видимо, сбывается… И теперь очень боюсь за вас с Сережей.
– Но матушка…
– Не перебивай меня, доченька. Возьми этот кулон. Я дарю тебе его. Камень в нем – древний оберег. Он сможет оградить тебя от неожиданной и нежеланной смерти, именно так сказала когда-то колдунья.