Иностранец. Тайные игры - стр. 44

– Что происходит? – спросил я, недоумевая. Повернув голову и взглянув через стекло, запутался еще больше. Передо мной в ярком свете и в шлеме висел давнишний пленник. Причем был он голый. И если это никого не смущало, то, как хорошо было видно, он обделался. И вот смотреть на это было, мягко говоря, неприятно.

– Это подготовка пленного к допросу, – ответил Дьян. – К допросу, от которого он не сможет отказаться и в котором он не сможет ничего скрыть.

– Ничего не понял, – ответил я. – Он что-то ответил?

– Пока ничего, – ответил Дьян. – Мы его просто готовили.

– Как это? – не понял я. – Нужен результат… Золотая Черепаха и Синий Богомол раскололи своих пленников, а мы до сих пор нет.

Дьян посмотрел на часы, прикинул что-то в уме и со словами:

– Время еще есть, – начал рассказывать: – Методик допроса очень много. Где-то пленника бьют. Где-то колют иглы в болевые точки. Где-то наносят его телу страшные раны, которых он будет бояться, но от которых не умирает. Только вот главное не это, главное в допросе – это установить психологический контакт и начать ломку. Человек, который попал к нам, скорее всего, не очень богатый горожанин. Возраст около тридцати, руки в мозолях, тело поджарое. Он явно имеет ранг в боевых искусствах и даже пытался покончить с собой, используя бахир… Хотя мы ему это не дали. Э-э-э… Так вот, как я про него говорил, мы его оценили. Он явно не имеет клановой подготовки или такой же закалки. Обычный человек с практически обычной психикой, и это означало, что метод допроса будет простым.

Для начала, пока он был без сознания, мы вырвали ему зуб, удалили яд из него и поставили другой, но с горькой настойкой. После чего привели в сознание. Он сразу попытался сопротивляться и после того, как это не получилось, попытался раздавить зуб. Это у него не получилось. Тогда мы начали задавать первые вопросы, кто он и откуда.

Внятного ответа не было. Поэтому его сначала избили. После очередных отрицательных ответов раздели и подвесили в воздухе и опять начали задавать вопросы. К наготе у нас относятся куда более спокойно, чем в Европе, но тем не менее голый человек всегда чувствует дискомфорт сам по себе.

Далее идет еще одно избиение и те же самые вопросы. Только вот он все еще молчит и ничего не говорит.

Наступает следующий этап допроса. Теперь я говорю ему, что у него будет два варианта. Один – это долгие пытки, благо для экспериментов нам нужны люди. Второй, наоборот, быстрая смерть, но он должен все рассказать, причем сам.

Опять отказ. И это ожидаемо. Теперь мы начинаем его пытать. Яркий свет, шлем с громкой музыкой, которая, кажется, играет в черепной коробке, и периодические удары током. Тем не менее он отказывается и в следующий раз, когда видит меня.