Иногда полезно иметь плохую память - стр. 26
– Тебе не понравилось то, что я сказал?
– Нет, – честно сказала Юлька. – Я деликатничать не буду, мой цвет волос меня к этому не обязывает. Тебе двадцать пять лет, а ты совсем-совсем ничем не занимаешься?!
– Кто тебе сказал, что не занимаюсь? – возмутился он. – Я, между прочим, классный механик. Мог бы запросто в автосервис идти.
– А почему не идешь?
– А зачем?
– Послушай, неужели так приятно брать деньги у отца?
– А что здесь такого? – пожал он плечами. – Я ему отрабатываю их сполна. Помогаю ему вести дела, – коротко пояснил он.
– Это как? Подаешь ему воду, когда он говорит речи в суде?
– Он в суде не выступает, – отрезал Женя. – У него частное дело.
– О!.. – благоговейно произнесла Юлька. – Так он капиталист, самый натуральный?
– Что ты болтаешь… – Жене, видимо, не понравились ее расспросы. И он смотрел на дорогу; они ехали вверх по Рождественскому бульвару.
«Прекрасный вечер… – с грустью подумала Юлька, закуривая еще одну сигарету. – Он красивый, нарядный, ни слова худого не сказал про мою несчастную нелепую голову… Но почему мне так тяжко на душе… Грустно, что ли? Нет, как-то мутно… Да, какой-то холод и какая-то муть… Как это странно. Сиротливо, вот именно, сиротливо. Что такое?! И холодно как-то…»
– Юлечка, мы приехали! – Женя сказал это так, будто всю дорогу они болтали о самых милых и веселых вещах. – Вот это легендарное место.
Юлька вылезла из машины.
На высоком сером доме висела мемориальная доска. «Верно, Есенин», – отметила она.
– Кафе во дворе, – пояснил Женя. – Идем.
Он запер машину и взял Юльку под руку. Они прошли во двор и по крутым ступенькам спустились в полуподвальное помещение, выкрашенное матовой белой краской.
– Подземелье… – прошептала Юлька. – А обслуживают здесь духи?
– Тебе понравится, не бойся, – усмехнулся Женя. – Или ты думаешь, я заманил тебя в разбойничий притон?
– Для притона тут все слишком белое, – возразила Юлька. – Скорее, это похоже на больницу.
– А для больницы здесь слишком вкусно кормят.
Они оказались перед дверным проемом, занавешенным раскрашенными бамбуковыми нитями. Женя отвел загремевшие бусы-висюльки в сторону, и они вошли в зал кафе. Юлька выпятила грудь и попыталась придать себе независимо-самоуверенный вид. Надо отдать должное Жене – он бестрепетно вел ее по залу, словно рядом с ним шло чудо красоты. И она сразу успокоилась и почувствовала, что сможет, пожалуй, выдержать этот вечер.
К ним с ясной улыбкой подошел мальчик в малиновом бархатном пиджаке и проводил к столику. Юлька уселась, с удовольствием отметив изумленное выражение, на миг мелькнувшее в глазах мальчика. «Пусть порадуется, бедняжка, – подумала она. – Такого он даже при всей своей многоопытности не видел…» Она закинула ногу на ногу, придирчиво оглядываясь по сторонам. Мальчик подал им меню.