Иное - стр. 6

Я положила бритвенные лезвия на край ванны, и полезла в ванну… Я даже не стала раздеваться… не желая тратить свои силы на это теперь бесполезное и не нужное занятие, какая в принципе разница голая ты будешь или одетая когда тебя найдут. Ты будешь мертва… мертва и тебе будет все безразлично… тебя более не будет мучить ни боль, ни мысли, ни желания, тебя просто не станет…

Переступив через край ванны я поставила ногу на ее дно, где уже плескалась горячеватая вода… горячеватая и только… нет никаких чувств, приятна она для тела или… нет никаких эмоций… Лишь простая констатация факта, что она горячая… Словно душа моя от боли, от переживаний перестала чувствовать, ощущать этот мир и все, что в нем находится.

Я опустила в воду обе ноги, а затем уселась сама, оперлась спиной о поверхность акриловой ванны, и положила на ее край голову. Громко хрустнув сзади, развалилась на куски заколка крабик, распалась на части, нырнула в воду и утонула. А я даже не глянула на очередное предательство, лишь тяжело дрогнули мои губы, затрепетала моя грудь… и очень тихо пискнула я, так будто то, был и не мой стон-писк, а чей-то чужой.

Я лежала в ванне и ждала, когда она наполнится водой, а сама в это время смотрела на пузырящуюся футболку, желающую толи всплыть, толи как весенняя почка, набухнув, раскрыться.

Я глядела на ее трикотажную материю, а сама вспоминала Андрея… его уход… большую двуспальную кровать, где так была счастлива и заплакав, заскулила, завыла сначала негромко, а после переходя на крик, вопль… Не в силах сдержать себя и в надежде, что этот вопль услышит он – Андрей… Услышит и придет, вернется… прекратив эти муки… муки… муки.

Вода уже дошла до груди, а я даже этого не заметила… не заметила как быстро наполнила она ванну. Я увидела, как она достигла края, удивленно глянула на нее и замолчала, а после подалась вперед, и, протянув руку, поспешно закрутила вентили на кране… сначала горячий потом холодный. Вода мгновенно замерла в носике крана, перестав вытекать… замерла… затихла ожидая моих дальнейших действий.

Все… все оцепенело кругом и ждало теперь моей смерти: и вода, и свет, и коврик, и дверь.

Я подалась вперед, протянула дрожащую руку, взяла упаковку, и, вернувшись в исходное состояние, снова оперлась спиной о стенку ванной да принялась раскрывать серебристую обертку, освобождая спрятавшиеся в ней острые бритвенные лезвия. Обертка тихо скрипнув, зашуршала и широко раскрыв свою пасть, показала мне хранимое внутри сокровище, пять бритвенных лезвий туго перетянутых в тонкую, точно шелковую прозрачную кальку. Придерживая левой рукой приоткрытую пачку, не спеша я достала одно лезвие, сдерживая трясущиеся пальцы и колыхающиеся мысли. И немедля кинула пачку к открытой настежь двери ванной. Затем я все также не торопливо развернула лезвие, взяв его двумя пальцами за середину. Прозрачная обертка-калька выскользнув из моих рук упала в воду, и намокнув устремилась вниз ко дну ванны, благоразумно миновав мою распухшую футболку.