Инквизитор. Божьим промыслом. Стремена и шпоры - стр. 47
– Но вы же говорили…, – генерал снова почувствовал приступ раздражения. Только теперь он смог бы дотянуться до его источника. Авось не герцог и не министр, вот он, тут, перед ним сидит. Только руку протяни. Но руку ему протягивать не пришлось. Вайзингер продолжил:
– Я знаю, какой человек вам нужен.
– Знаете?
– Да, есть у меня один такой знакомец. Как раз такой, какой вам нужен.
– И кто же это?
– Я скажу, но сначала вы мне объясните, что вы хотите сделать, – всё так же твёрдо продолжал Вайзингер.
Но барон лишь усмехнулся ему в ответ и восхищённо потряс головой: да ты обнаглел, братец.
На что хранитель имущества отреагировал абсолютно спокойно:
– Понимаю вас, понимаю. Ваше недоверие вполне обосновано, – а после продолжил: – Я в этом городе уже давно, уже женился тут и обзавёлся детьми, но за всё время меня ни разу не пригласили на городской пир, а ведь я представитель герба Ребенрее. Могли бы из уважения к герцогу позвать. Но нет… Меня за глаза называют холуём курфюрста. И мою жену обижают иной раз. Так что, когда вы спросили, имею ли я здесь недвижимость, я сразу сообразил, куда вы клоните. И скажу вам прямо, меня с этим грязным городом ничего не связывает.
Это было как раз то, что хотел услышать барон, но верить всему он не собирался, и тем более не собирался раскрывать свои планы этому безусловно хитрому человеку. А хитрец тем временем вдруг привстал, взял первый попавшийся стакан, оставшийся на столе после пирушки полковника Рохи, выплеснул из него на пол остатки вина, потом взял кувшин и потряс его – в нём плескалось содержимое. Он налил себе вина в стакан и, с удовольствием отпив, продолжил с усмешкой:
– Четыре года, четыре года каждый раз по весне эти недоумки из городского совета приходят ко мне и просят заплатить налог на недвижимость. Четыре года я показываю дуракам договор между городом и гербом Ребенрее и посылаю их к чёрту, и каждый раз они бесятся, негодуют и даже плюются; сдаётся мне, и этой весной припрутся просить денег. А ещё они не имеют права осматривать владения герба, вот я и стал тут припрятывать кое-что, если какие людишки просят. От этого их тоже зло берёт, они ведь всё знают, да ничего сделать не могут, – Вайзингер опять усмехался.
Да, всё это выглядело очень, очень правдоподобно, но вовсе не означало того, что после этого рассказа барон вот так возьмёт и раскроет хранителю имущества свои планы. И посему Волков только спросил:
– А что это за человек? О котором вы мне говорили?
– А, этот… Виг Вондель, которого кличут Черепахой. Первый вор и пройдоха города Фёренбурга. Колпаки и тачечники его сильно уважают, среди них многие с Черепахой дружат. Многие делишки вместе обделывают. Чернь часто любит таких пройдох.