Инквизитор. Божьим промыслом. Стремена и шпоры - стр. 23

– О, у него есть карета? – Волков хмыкнул. – Хорошо живут ваши бондари.

– Не знаю, как они живут, мы с ним не очень водимся, – отвечала женщина.

– Потому что он еретик – то есть лютеранин? – спросил генерал, глядя через окно на улицу, на которой у каждого дома горел фонарь.

– Нет, не потому… Потому что заносчив больно, думает, что не ровня мы им; если кивнёт при встрече, и то хорошо, – отвечала госпожа Хабельсдорф.

Но теперь генерал смотрел на неё пристально, и ему показалось, что она немного кривит душой: нет дорогая, он чванлив не потому, что вы ему не ровня. И он продолжил разговор:

– А много ещё на этой улице лютеран проживает?

– А к чему это вы интересуетесь, господин барон? – и теперь она снова спрашивала с опасением. Когда он звал её в свою спальню, то её опасения были лёгкие, такие, при которых можно и поулыбаться сконфуженно, теперь же опасения были почти равны испугу.

И он ответил ей как можно более расслабленно:

– Так хочу знать, с кем живу на одной улице, а то люди всё неприветливые какие-то, – он указал на красивый дом с большими окнами. – Вот в том красивом доме кто живёт?

Она даже не подошла к окну, чтобы взглянуть на дом, и почти сразу ответила:

– Там живёт господин Хаанс Вермер с семьёй.

– Хаанс Вермер… Хаанс…, – повторил барон, глядя на красивый дом. А потом повернулся к ней и продолжил: – Сдаётся мне, что приехал он с севера?

– Да, кажется, – отвечает женщина насторожённо.

– Судя по его дому – он большой купец или, например, банкир, – предполагает генерал, хотя не может припомнить это имя в списке, что ему подготовил Топперт.

– Он книжный человек, – отвечает хозяйка дома, чем безмерно удивляет генерала.

– Книжный человек?

– Учёный; говорят, что половина его дома заставлена стеллажами с толстыми книгами.

– С каких это пор учёные живут в домах, словно они купцы? – не верит барон.

На этот вопрос женщина ему не отвечает, лишь пожимает плечами: почём мне о том знать? Но Волков видит, что она просто не хочет об этом говорить, однако ему-то нужно знать, и он продолжает:

– Учёный человек, судя по имени – северянин, книжник с севера, – барон внимательно смотрит на женщину, не отводя глаз, – кто ж он, если не богослов еретиков?

– То мне не ведомо, – отвечает женщина, и генерал видит, что её тяготит этот разговор, она желает уйти.

Но он ещё не закончил; с этим Хаансом с севера ему уже в принципе всё ясно, но у генерала есть ещё один вопрос:

– И сколько тут на улице живёт… лютеран?

– Почитай, половина, – отвечает ему хозяйка и тут же добавляет: – а может, и две трети.

О, – Волков удивлённо поднимает брови. – Вот как?