Инкогнито с Бродвея - стр. 11
Я отключила все трубки и затаилась. Ко мне приехала Маргарита Сазонова и начала меня увещевать:
– Такой пиар – и совершенно бесплатно. Другие за подобные сливочки не фиговые деньги агентствам платят, а тебе даром ананас в лапки падает. Прошу, солнышко, сбегай еще на парочку шоу.
Но я отказалась участвовать в этих цирковых представлениях.
Ленинид с Фаиной придерживались иного мнения, они исправно посещали все программы, их голоса звучали буквально из каждого утюга. Благодаря появлению новой дочурки папенька опять укоренился на вершине рейтинга артистов сериалов, получил сразу несколько предложений, одна из ролей была даже главной и обещала очень жирный доход. Какие дивиденды заслужила моя сестра? Понятия не имею. Может, она мечтала быть в центре внимания и таким образом удовлетворяла свое тщеславие? Если так, то это ей удалось сполна.
Отличную рекламу заработала и гомеопат Антонина Вольпина, которая, вернувшись после долгого отсутствия, снова занялась целительством. Во время каждой съемки Фаина непременно рассказывала, какая гениальная травница баба Тося, подчеркивала, что та не выгоняла из квартиры бездомную помощницу, она ушла сама. К целительнице зазмеилась очередь. Если поискать об Антонине сведения в Интернете, то выпадет целый букет восхищенных отзывов от пациентов, составленных в последнее время.
Но каким бы интересным человек ни казался прессе и читателям, рано или поздно он надоедает всем. Думаете, почему некоторые звезды пускаются во все тяжкие: дерутся в ресторанах, выбрасывают в сеть якобы украденные у них весьма интимные снимки, выгоняют из дома родителей, а потом прилюдно мирятся с ними? Все это они затевают ради появления своей фамилии в газетах и журналах. Пожар с искрами во все стороны начинается, вернее, организуется в тот момент, когда творческий человек находится в кризисе, не выпускает новых книг, не поет только что написанных песен, не получает ролей. Ведь ему страшно оказаться в безвестности, этак о нем все забудут, придется умереть в нищете. Чтобы этого не случилось, драка в кафе ему в помощь.
Через пару месяцев о Лениниде и Фаине перестали упоминать, на ежедневных шоу замелькали новые герои. И тут случился очередной казус.
В тот день я, старательно борясь с ленью, пыталась писать новую книгу. Звонок в дверь в районе одиннадцати вечера меня не удивил – пару часов назад мой близкий друг Степан обещал заехать на чашечку чая. Я решила, что за порогом именно Дмитриев, поэтому, не глянув на домофон, открыла дверь.
С громким плачем и с возгласом: «Я чужой нитки никогда не возьму!» мне на грудь упала Фаина.