Инициация «Любовь» - стр. 30

– И теперь твой мозг выдаёт ту же самую реакцию на такую же ситуацию. Когда на тебя наставляют оружие.

– Это… лечится?

Макс только крепче прижал её к себе, не зная, как сказать ей о том, что таких волшебных таблеток ещё не придумали. Нет, кое-что, конечно было: психотропные, седативные, но их использовали обычно для другого.

– Макс, не молчи, пожалуйста… – Кай отстранилась и, сжав ладонями его плечи, заглянула в глаза. Она привыкла, что он знает всё, что у него есть ответы на любую ситуацию или вопрос, и эта тишина убивала её. Его поучения сейчас ей были совершенно необходимы. – Это можно вылечить?

– На что это похоже? На видение из прошлого, чёткую картинку или…

– Нет, ничего такого. Я осознавала всё, что происходит.

– Наше подсознание очень сложная штука, – осторожно начал Макс, взвешивая каждое слово, боясь не только напугать её ещё больше, но и не желая давать какие-то ложные надежды. – И не до конца изучено. Да и я не специалист. Я лишь видел людей с таким расстройством, но там было всё по-другому. Сработавший триггер заставлял их действительно погрузиться в прошлое, заново проживать случившуюся ситуацию. Какие-то боевые действия или что-то подобное. Но ПТСР могут быть самыми разными, как и методы их преодоления. В любом случае всё это нужно обсуждать с психиатром. Судя по тому, что это вылезло только сейчас, это никак не влияет на твою обычную жизнь, и поэтому самым простым способом было бы просто избегать всего, что связано с оружием, – вслух рассуждал он, но увидев, что Кай открыла рот, чтобы возразить ему, покачал головой: – И я знаю, что для тебя это не выход. Знаю, насколько сильно ты хочешь вернуться к работе. Поэтому просто забыть об этом не получится. Придётся прорабатывать ту ситуацию. И это также может помочь с твоим физическим выздоровлением. Я читал, что ПТСР может быть причиной психосоматических болей. В твоём случае – причиной затруднённого дыхания и всего остального, что мешает тебе двигаться как раньше.

– И каков процент… «поправившихся»? – тихо спросила Кай, пытаясь уложить в голове всё, что он сказал, но ещё до того, как Макс решился озвучить это вслух, уже и сама знала ответ – в лучшем случае ничтожно мал, в худшем – стремится к нулю. – Почему сейчас? – в отчаянии простонала она, уперевшись лбом в его грудь. – В меня стреляли тысячи раз, я месяцами валялась в больнице от полученных ранений. Что такого особенного случилось в Риге?

– Обычно это либо слишком травмирующее событие, либо, что называется, последняя капля, когда психика слишком перегружена и не выдерживает. Скорее всего всё дело в ребёнке, – и как бы Максу и самому ни было сложно копаться во всём этом, пытаясь подавить в себе эмоции и мыслить логически, он даже не мог себе представить, что оставит её одну разбираться с этой проблемой, что хотя бы не поможет понять и не успокоит. – Ты не могла быть беспристрастна и думать только как агент. Слишком сильное эмоциональное вовлечение, вызванное тем, что происходило в последние годы.