Инферис - стр. 29
Краем глаза я наблюдала за Марком. Его глаза сузились, и он жадно вслушивался в разговор. Клара стояла рядом с ним, и он отвечал ей с вежливой улыбкой. Её лицо сияло, и я поймала себя на зависти. В этом зале все свободны, кроме меня. Я как мушка, попавшая в паутину. Чем быстрее перебираю лапками, тем скорее запутываюсь. Камеры плавали в воздухе над нашими головами – отец зорко следил за происходящим, чтобы затем устроить мне выговор. В этом я ничуть не сомневалась.
Когда он вернулся, то мы расселись в гостиной с коктейлями. Слуги убавили сияние ламп и добавили проекцию «живого огня» в камин. Я смотрела, как язычки пламени лизали закопчённую кладку, и вздрогнула от голоса отца:
– В начале девятнадцатого века лорд Джордж Байрон написал стихотворение «Тьма» под впечатлением от извержения вулкана Тамбора, оставившего нас без лета. В Женеве был дикий мороз, и, находясь там, мсье Байрон жёг свечи даже в полдень. Солнце покрылось пятнами, и об этом писали лондонские газеты, предрекая его угасание.
– И что было потом? – спросил Марк, который выглядел заинтригованным.
– Потом, мой друг, один итальянский учёный, запамятовал я его имя, предрёк, что солнце погаснет в середине июля. Это вызвало волну беспорядков и самоубийств. Собственно, что и происходило после падения Инфериса.
– Это было ужасно, – Клара прижала ладонь к груди. – Мой дядя по счастливой случайности приболел и остался дома, рядом с метро Стоккель в Брюсселе. Там волна шла от Брюгге и Гента и смела половину города, в том числе и мою тётю с племянниками, которые не успели вернуться из Парка-дю-Сенкантенер! Их не смогли найти. Он буквально почернел от горя! Застрелился через два месяца.
– Сочувствую вам, – отец покачал головой и продолжил: – В Библии было сказано «солнце померкнет»[10]. Матфея изображали ангелом, чьи вести не содержат ни капли лжи. Поэтому люди уверовали в конец света, раз именно тьма стала их вселенной. Их захлестнула волна погромов, краж, убийств.
– Вы считаете, что мсье Байрон предсказал произошедшее с нами? – спросил один из названых братьев отца, по глазам которого я поняла, что он знает, и знает гораздо больше, чем мы все, вместе взятые.
– Конечно, Патрик, – отец сухо улыбнулся. – Ведь у него есть такие строки: «Погасло солнце светлое, и звёзды скитались без цели и лучей. В пространстве вечном льдистая земля носилась слепо в воздухе безлунном». Ни в двадцатом, ни в двадцать первом веке подобного не происходило. Свидетельства всемирного потопа, который мог происходить во времена мсье Байрона, засекречены до сих пор. И хранятся они лучше информации о технологиях и производстве оружия. Возникает риторический вопрос: почему?