Иная Кровь - стр. 3

От сумрака у Кая болели глаза и ныли зубы. Каменный пол жилых пещер и забойных зон, казавшийся при свете фонарей ровным и гладким, при «ракушечном» свете вдруг покрылся выбоинами, трещинами и ямами, которые не пропускали Кая мимо. Там, где гном проходил тихо и вкрадчиво, Кай обязательно спотыкался, падал и расшибал колени и локти. А после того как работу в двенадцатой штольне прекратили из-за гомозуля, который свил гнездо рядом с жилой, страшные подземные обитатели мерещились Каю в каждой тени.

О гомозулях ему рассказали в первый же день, когда читали инструкцию по безопасности, которую он про себя назвал «вводной по выживанию». Правила были простыми: не ходить в темноте, не ходить одному, не ходить далеко. Хождение вообще не приветствовалось. «Клеть тебя куда надо привезет, а бригадир куда надо поставит, – объяснил ему Тиль. – А почуешь запах грибов, так беги со всех ног к любому фонарю. От гомозуля только свет спасает. Шкура у него толстая, даже буром не пробить. Магний как-то попробовал, с тех пор вот без ног, на тележке катается». Из рассказов гномов Кай понял, что гомозули отдаленно напоминали крыс. Морды у них узкие, вытянутые, словно им киркой по носу долбанули, а зад огромный, тяжелый с подвижным шипастым хвостом и ядовитым жалом. «В гомозуле страшны не клыки, – делился болтливый Магний. – Бойся когтей, особенно на ногах. Эта зверюга может шипы на полметра в себя втянуть, а когда надо, вонзит их тебе прямо в брюхо. Но хуже всего – шпоры. Они чуть выше ступней находятся. Вот, – Магний кивнул на свои культяпки, – их работа». По словам опытного Тиля, гомозули еще никогда не заходили в жилые пещеры, но Кай отчего-то был уверен, что если что-то может произойти в этой шахте первый раз, то это случится непременно с ним. Поэтому и просыпался по ночам, долго вглядываясь в темные провалы проходов, напоминающие разинутые пасти мертвецов.

Громко грянул дружный хохот, кто-то сытно рыгнул, вдали послышался рокот спускаемой из штольни воды, и Кай понял, что все это время, как завороженный таращился на брусок ракушечника, тускнеющего с каждой минутой. Туша зверя на вертеле превратилась в скелет с обрывками плоти, а лица собравшихся расплылись в угольном сумраке. Никель, сидевший на дальнем конце стола, едва виднелся, и, если бы не его зычный голос, Кай принял бы гнома за гомозуля, привлеченного шумом.

– Да бросай ты этот уголь! – сказал гном, сидевший по правую руку Тиля. Кай не помнил его имя, но, кажется, тот был каким-то родственником Голубоглазого из соседних пещер. – Алмазы – вот, что всегда берут за любую цену. Давай к нам, толковых голов у нас, сам знаешь, не хватает. В прошлом квартале пять кимберлитовых трубок нашли. Пять! Порода крепкая, но пока буры работают, страху нет.