Имя разлуки: Переписка Инны Лиснянской и Елены Макаровой - стр. 11
Хорошо, что эти периоды у Елены Макаровой не затягиваются надолго.
Могу только присоединиться к Инне Львовне: книга «Фридл» – гениальна. Это одно из лучших произведений нового века, написанных на русском языке. Читая ее, понимаешь, как все в этом мире связано, почти неразрывно, одно в другом. «Двадцатые годы Европы – какой расцвет искусств и какое отвратительное время, – становление советской и формирование фашистской империй. Ипохондрический еврей Кафка ищет душевного укрытия от будущего ада на груди Милены Ясенской. Все те же проблемы – социальные катаклизмы и жизнь художника. Очень полезно для понимания эпохи и Фридл‚ ведь это схожие по типу женщины – богемные, свободные (в рамках тогдашних представлений о свободе)», – пишет Макарова.
«Расцвет искусства» прямиком отправлялся в сталинские лагеря и гитлеровские газовые камеры. Одиночки искали новые пути в искусстве. Политики искали новые средства истребления. В этом нет ничего нового. Но Лена не останавливается на ужасных фактах Холокоста. Она, как всегда, идет дальше, до конца, за грань общеизвестного. И в письмах матери вскрывает еще один конфликт – конфликт между еврейским иррационализмом и еврейской логикой, между величайшей трагедией народа и постыдным практицизмом отдельных его политиков, зачастую перечеркивавших стремление народа к выживанию в страшнейшей бойне двадцатого века.
«Йоран пишет книгу – “Израиль – утопия”. Это сейчас актуально. Хамас, каждый день что-то. Похоже, наш народ совершенно никчемушный. Открылась сейчас история с Кастнером, венгерским евреем, который вел переговоры с Эйхманом, в 44-м году. 2 миллиона хотел Эйхман, он сказал, что будет отправлять ежедневно в Освенцим 12 тыс[яч] евреев, пока Кастнер через Сохнут не достанет нужной суммы. Сохнут не принимал партнера Кастнера 4 месяца. Сохнут был под Бен Гурионом, у того, увы, были прямые отношения с Эйхманом, но он не спешил и не хотел, по политическим соображениям, спасать венгерских евреев (мы вас звали, а вы не почесались, теперь получайте), в конце концов Кастнер вывез лишь богатых евреев и родственников, 1800 человек, остальные отправились в газ. Это все было известно. Когда думаешь о монашках, которые прятали еврейских детей у себя, а потом об основателе еврейского государства, – приходишь в тупик. И всякие другие истории, про Эцель и Хагану, как они топили и убивали друг друга, евреи, как пытали друг друга и приговаривали к смертной казни в 44-м году, когда шла война и было кому уничтожать евреев без них. Страшно. Сейчас наступила в Израиле пора демифологизации прошлого, – израильтяне пока еще не говорят о том, какой мор устроили они идишистской культуре, как вытравляли язык галута, как создавали нового человека, как унижали немецких евреев и как боролись с немецким языком. Но все это на очереди. Сионистские идеи сейчас уже не верховодят, на чем все это будет держаться? На вечном антисемитизме? На противостоянии? Жалко, такая красивая страна, я знаю, что, где бы ни была, это единственная страна, по которой буду тосковать физически».