Имперский вор. Том 2 - стр. 31

Девчонка переводит взгляд на меня, и я понимаю, что вообще-то она вовсе не девчонка. Она – лесная нечисть. Измождённая, только что очухавшаяся от какой-то наркоты – но нечисть. Далеко не слабая.

– Ты как? Домой идём? Леший ждёт.

– Не сразу, – отзывается она и плавным, танцующим шагом идёт к барону.

Не иначе глотку ему собралась перервать. Навки, насколько помню, пьют человеческую кровь.

– Подожди. Не трогай его.

Глаза навки вспыхивают зелёным огнём, и химеринг рычит опять, махом становится между нами, щетинит шерсть, прижимает уши.

Вообще, это большой вопрос – кто страшнее, разломные твари или вот эта, лесная. Пожалуй, я бы предпочёл разломную.

– Тебя не трону, – говорит она насмешливо.

Чует эмоции, зараза.

– Это же ты мне его приготовил. Не мешай, человек. Уходи.

– Что ты хочешь сделать?

– Выпью его. Уходи! А то и тебя выпью.

Ага. Попробуй. Тьма тебе обрадуется.

Но в помещении становится холодно.

– Ух-ходи-и… – хрипло шипит навка.

Голову, и без того едва не лопнувшую от медвежьей хватки, прошивает резкой болью. Морок наводит, поганка! Не выйдет – печать Высшего защищает меня от любых ментальных воздействий. Но вот боль… боль может и уложить.

– Хватит! – требую я, морщась. – Я без тебя не уйду.

Навка продолжает шипеть, и боль нарастает.

– Но и этого хочу забрать. Лешему подарить, понимаешь? Давай его лешему отнесём. Вместе. Там выпьешь.

Она моргает. Свечение в глазах притухает, и вместе с ним уходит резь в висках. Навка склоняет голову и будто задумывается.

– Дашь крови? – спрашивает наконец. – Я есть хочу. Мне надо.

Ну милаха просто.

– Дам, – вздыхаю. Если она обретёт полную силу – это мне на руку. И охрану заморочит, и барона тащить поможет. Ну или меня попытается прибить. Посмотрим, в общем.

«НЕТ!» – протестует кот. Успокаиваю его картинкой: очень толстая навка тащит на себе барона.

Реальная навка тем временем неуловимо оказывается рядом, вытирает пальцем мой окровавленный подбородок, слизывает кровь.

– Невкусный… – говорит с удивлением.

Ну извините!

Режу ножиком запястье, подставляю ей.

– Пей уже, блин, – бурчу.

Подсчитать, сколько оны выпивает, проблемно, но навка выпускает мою руку ровно в тот момент, когда у меня начинает темнеть в глазах. Протягивает мне свою ленту, которой ещё не успела завязать волосы.

Я перетягиваю рану и с укором говорю:

– Ну теперь я ослаб. Помочь тащить этого урода не можешь? И побыстрее бы надо, пока охрана не набежала.

Вдруг прокатит.

– Охраны не бойся, – певуче отвечает навка. – Мороком всех накрою. А барона тащи сам.

Твою ж мать…

– Я не сдержусь и выпью, – поясняет она.