Размер шрифта
-
+

Имперский вор. Том 2 - стр. 21

– Ах, Каменский… – с непонятной интонацией тянет леший.

– Феоктист Семёнович…

– Семён Феоктистович! – рыкает леший.

– Да, дедуль. Тьфу ты, Семён Феоктистович! – поправляюсь я. – Мы с питомцем очень вам благодарны за гостеприимство, – хмыкаю. – Но нам бы теперь из леса выйти, если вы не против.

– Рассвет скоро, – хмыкает леший.

Да. Это проблема. Химеринг не выносит солнечного света, и как решить эту проблему – я пока не представляю.

– Могу помочь, – продолжает он.

Неожиданно. Хотя нет, вполне себе ожиданно. Может, я лешему и любопытен, но дело явно не только в этом. Что-то ему нужно от парня, который выжил в разломе да вдобавок вывел оттуда химеринга для личного пользования.

– Есть один метод. Хотя лучше бы твою тварь прикончить.

В мозг тут же прорывается картинка от взбешённого кошака: леший, у которого, по мнению Крайта, есть хвост, примотан этим самым хвостом к дереву, а рядом, с предвкушением облизываясь, сидит кошак.

«Ты же мясо не жрёшь», – напоминаю ему.

«Мяс-со – гадос-с-ть. Он – не мяс-со», – отвечает Крайт.

«Не мясо? А что?»

«Вкус-сно».

То ли леший тоже ловит картинку, то ли впечатляется вспыхнувшими зрачками химеринга, но опять ржёт на весь лес.

– Ладно уж. Чем бы маг ни тешился, лишь бы дерьмом не вонял! Значит, слушай, Каменский. Никита, да? Я твою тварь в приличный вид приведу. Сможет на свету жить и народ не пугать. А ты мне за это навку мою освободишь. Из рук злодейских. Похитили её.

Навку, значит…

Навка – это лесной дух. Людей она не любит, может и порчу наслать, и мертвяка привязать к дому, и мороками не брезгует. Но просто так не пакостит, не охотится за людьми без причины. Лес от них охраняет – это да. Сильная нечисть, но есть у неё слабое место: одежду человеческую любит. На шмотки любую навку приманить можно, ума у них не много.

Но вот вопрос – на кой чёрт та навка кому нужна? Выдрессировать не выйдет, удержать – сложно. Правда, танцует она красиво. Только это ни разу не повод её похищать.

Но главное – умрёт она вне леса очень быстро. А навка, хоть и нечисть, но для леса существо очень полезное.

Да и цена за её спасение меня, пожалуй, устраивает.

Спрашиваю:

– Кто похитил-то?

– Да есть тут один… любитель танцев, – сплёвывает леший.

Выслушиваю историю с навкой и с недоумением пялюсь на явно рехнувшегося хозяина леса. Рассчитывать в таком деле на помощь мальчишки?..

Леший разводит руками. Почёсывает затылок. Тут я впервые замечаю, что у него нет правого уха.

– Ну ты хоть попробуй, малой, – говорит он со смешком.

– Попробовать, пожалуй, могу. Только ты первый, дедуль.

Страница 21