Империя Млечного Пути. Книга 2. Рейтар - стр. 50
У рхейца не было оружия, он не был похож на солдата ни телосложением, ни амуницией. Скорее всего, специалист из обслуги сбитого фрегата.
Быстрый осмотр подтвердил предположение – полуживой противник был безоружен, одет в легкий скафандр, предназначенный для краткосрочных выходов в открытый космос, на голове у него был прозрачный пузырь-шлем из спасательного комплекта капсулы. На плече, на тонком оранжевом леере, болтался продолговатый маяк, мигающий алой лампой. Когда Юрий протянул ладонь, намереваясь раздавить или сорвать испускающий сигналы о помощи аппарат, рхеец слабо шевельнулся и безвольные, тонкие пальцы легли на запястье Гарина в тщетной попытке остановить. Но это был жест отчаяния – Гарин без труда довел задуманное до конца, стащив с леера маяк и раздавив его в кулаке.
Рхеец уронил руку и закрыл глаза.
Оставался еще маяк в самой капсуле, но Юрий рассчитывал справиться с этой проблемой посредством плазменной гранаты, все равно никто не услышит сквозь рокот и свист бури хлопок взрыва.
Он привычным движением снял с пояса граненую «банку» гранаты, положил большой палец на выступающий капсюль.
Перевел взгляд на неподвижную фигуру рхейца, зарастающую песчаным сугробом.
Судя по лицу, совсем молодой. Впрочем, в отношении Содружества с их пересадкой сознания этот факт вообще ничего не значил, в голове парня мог сидеть совсем другой человек, переживший собственное тело лет на сто. И, фактически, смерть для него была бы сущим избавлением, сознание просто перепишется в тело нового добровольца.
Юрий плохо понимал, как работает этот главный козырь Рхеи, позволяющий бесконечное число раз воскрешать своих павших воинов в новых телах, но, как ни странно, эта технология играла и на руку Империи. Она снимала с солдат моральную дилемму перед нажатием на спусковой крючок, позволяла не испытывать угрызения совести и прочие тяготы сомнений. Ведь легче убивать, когда нет никакого убийства. Все равно, что стрелять в управляемых тренировочным процессором синтов.
Это пока не выработается необходимая ненависть. Или равнодушие.
У Юрия не было ненависти к рхейцам. Ему нечего было защищать от чужого вторжения, кроме собственной памяти. Он сражался за Империю как за наследницу той Земли, с которой когда-то вылетел корабль поколений «Пилигрим-2», его малая Родина. Это было для него принципиально, но далеко от тех сильных чувств, которые можно было бы назвать ненавистью.
Равнодушным он тоже не успел стать, как не стремился. Он научился стрелять первым, бить без предупреждения и ломать под себя чужую волю. Но вот так, походя, убить беспомощное существо, пусть и врага, до этого он пока еще не докатился. Возможно, скоро, но не сегодня.