Империя мечты - стр. 40
Никогда его здесь не посчитают своим, никогда. Он для них чужой. Внук того самого нангольского хана, свершившего когда-то дерзкий набег, повергшего Кранцию в панический ужас, о котором не забывает старшее поколение.
Он и для неё чужой. Но почему, же, мысли постоянно о ней? Нет, нет, да и окинет он беглым взглядом ту, что так искрилась радостью неимоверной на королевском балу. Нет, нет, да окинет он беглым взглядом ту, что так и блистала отборнейшими остротами на королевском балу. Было это искренне, шли от самых глубин чистой, светлой души. Но, то было на королевском балу. Здесь же она опять восседала в полной мантии чрезмерной строгости, будто застывшее лицо каменного изваяния. О, старшая дочь короля!
Благородные рыцари заканчивали разминку. Жребий определил первую пару гладиаторов рыцарского турнира. Он воочию увидит то, о чём рассказывала ему мать. Но что-то заставило его отвлечься от предстоящего действия и оглянуться, окинуть беглым взглядом ту, мысли о которой так и старался как-то отогнать из ханской головы.
Ох, королева всех чертей, да дьяволов! Вот тебе и маска чрезмерной строгости, такое каменное изваяние.
Взгляд его наткнулся на взгляд такого озорства, лукавства и ещё чего-то такого, что так искрились, так лучились, озаряя это пространственное поле между ними в такую неистовую радость, что вызывало истинное восхищение, да и только. И бешено заколотилось отважное сердце…
11
Призывный звон труб возвестил о начале турнира.
Нангольская дипломатическая делегация, наслышанная о рыцарях от старшего поколения дивилась, прежде всего, устрашающим нарядам этих носителей доблести и благородства. Это был полный зверинец. Забрало, грудь в железных доспехах украшали грозные, устрашающие оскалы хищников, и только хищников звериного мира. Здесь были и волк, и медведь, и леопард, и чёрная пантера, и дракон мифических легенд.
Среди всей этой звериной пестроты как бы немного особняком стояла чёрная змея, источая тихий, холодный ужас. Нужно было вникнуть, ибо не поддавалось это пониманию с первого мига, что забрало в чёрном изображало голову змеи, а на широченной груди было лишь извивающее тело, которое при каждом могучем дыхании, как бы оживало и трепыхалось.
Позже нанголы узнали – какие громкие имена сопровождали этих бойцовских рыцарей, звук и выражение которых как бы давали полную характеристику того или иного выразителя гордости величественной Кранции.
– Одинокий волк! Благородный рыцарь земли эттингенской! – так представляли первого бойца.
– Слуга ада! Благородный рыцарь земли вансальской! – был представлен рыцарь с изображением огненного дракона, который мог вполне прислуживать в подземных казематах тьмы, наказывая грешников за их подлые проступки, свершённые в белом свете.