Империя машин - стр. 14
Дорогу перегораживал лежащий боком, паром.
Выброшенный бурей он постепенно разваливался. В распоротой носовой части что—то глухо перетекало. А борта закрывали анти-штормовые листы, копирующие форму днища вплоть до рубки.
Обойти его не получалось – слишком узкое пространство между домов подверглось завалам, а первые этажи были забетонированы.
Только лезть наверх.
Он поискал по машинам веревки, одергиваясь на каждый скрип дверок, но нашел старый гарпун. За запотевающими стеклами рельсомобилей нередко прятались полуразлагающиеся трупы. Отдельные салоны со временем законсервировались, и вскрыть дверные замки не представлялось ему возможным. Шёл дух зловония, и он остерегался сближения с ними. У части машин были побиты стекла. Потратив день, он раскопал в одном из салонов крюк к нему.
Аккуратно вытащив, он соединил составляющие гарпуна.
Он оказался достаточно легким даже для слабой руки ребенка.
Мальчик навел его в землю. Щелчок – спусковой механизм не работал, но из дула вывалились крюк и веревка.
Он обмотал ей гарпун и бросил с размаху крюк.
Перемахнув на другую сторону, тот зацепился.
Для надежности мальчик подергал веревку и приставив ноги к рифленой крыше парома полез.
Подняться к рубке ему мешала скользящая в руках веревка. Упершись в выступы он дернул её сильнее и вместе с крюком к нему вылетела оторванная голова.
Он завопил и покатился по обшивке, выронив гарпун и цепляясь за выступы, пока его пальцы не сомкнулись на фальшборте. Судорожно сжав их, он свисал ногами за пределом бортов. Чудом удержавшись, он забрался на бок, подполз к рубке, и не глядя на мертвецов в ней, пробежался по оконной раме. Он скатился по анти-штормовому листу и спрыгнув, бежал вперед, до изнеможения, пока легкие не издали хрип.
Как же так. Ведь не могло это произойти с кем—ни будь другим, именно его гарпун зацепился за чью—то голову! И попёрло его лезть!
Придорожные кусты разрослись, из маленьких лепестков торчали еще более маленькие шипы.
Они не выглядели опасными, но он не сомневался в их ядовитости. Пышные облачка от растений то и устремлялись к его носу.
Город раскинулся пред ним, великий и мрачный.
Всюду ощущалось присутствие прогресса. Эти неумолимые стены, возносящиеся над головой, паровые машины, могучие механизмы-шестеренки, на которых строились фундаменты, поезда…
Мальчишка был впечатлен свидетельствами силы человечества, но… Все было настолько однотипным.
Одни заводы, да мало отличимые дома встречались на пути.
Бетон сменялся бетоном, в редких случаях железом.
Ни шедевров архитектуры, ни изящества стилей, ни живописных строений, а простецкая необходимость, повсеместное господство нужды, поставленной во имя прогресса. Поезда напоминали передвижные клетки, а бульвары из ржавых сухих стволов, олицетворявших застывшую агонию земли.