Империя. Лязг грядущего - стр. 8
В дверь постучали.
– Ваше превосходительство. Чай, коньяк и всё полагающееся случаю. Банька топится.
Кивок генерала.
– Спасибо, голубчик. Проследи там.
– Не извольте беспокоиться, ваше превосходительство, всё будет в самом лучшем виде, вы же меня знаете.
Штабс-капитан козырнул и исчез за дверью.
Фон Шварц крякнул.
– Он что же у тебя, из «зеленых»? С чего вдруг «превосходительство»?
Голенкин усмехнулся в бороду.
– Ну, не всем довелось повоевать в Великой войне. Так что я для него «превосходительство» пока, а не товарищ генерал. Ничего, придет и его время. Зато хороший организатор делопроизводства, да и в прочих задачах весьма проворен.
Гость пожал плечами.
– Ну не знаю. А где, кстати, твой любимчик капитан Николаев? Ты же с ним всю войну прошёл, ещё с четырнадцатого.
Хозяин развел руками:
– А у него жена сегодня рожает, я его к ней и отпустил. Чего он тут будет в приёмной на стены лезть от переживаний?
Фон Шварц согласно кивнул.
– Да, так с ним что-нибудь нехорошее приключиться может. А как у вас сейчас с родильным домом?
Голенкин с гордостью ответил:
– Летом достроили новый большой и, главное, теплый родильный дом. С Большой земли прислали и всё необходимое оборудование, и врачей, и сестёр милосердия.
– Прекрасно. И много нынче у вас рожают?
– Только за январь трое. А так, вообще, девять офицерских жён на сносях, плюс жёны унтер-офицеров УРа, а там уже порядочное количество. Плюс роддом принимает рожать и местных жительниц, так что они там точно не прохлаждаются.
– Дело хорошее. Что-то с Большой земли роддому нужно?
Кивок.
– Подполковнику медицинской службы Горшенину нужно всегда, всего и побольше. Уверен, что список желаемого у него готов в любой час дня и ночи. Впрочем, его озабоченность понять я могу, ведь гарнизон растет с каждым месяцем, да и население прибывает на остров постоянно. Вчера вот только поезда доставили горно-стрелковый батальон полного штата и комплектации, а с ними ещё пятьдесят шесть человек переселенцев.
Фон Шварц дожевал последний бутерброд и, запив его чаем, деловито потёр руки.
– Ну-с, Фёдор Ильич, пока топится банька, не пройтись ли нам обзорно по карте острова? Что сделано, что планируется сделать и прочее.
– Охотно-с. Прошу.
Голенкин подошёл к расстеленной на большом столе карте и, начал доклад.
Алексей Владимирович слушал, кивал, задавал вопросы. Что ж, пролив Невельского не только был самым надёжным образом перекрыт для прохода японских сил, но и простреливался на значительную глубину береговыми батареями. Фактически вход в пролив Невельского был блокирован на линии бухта Тихая – залив Тык, что на полсотни километров южнее переправы на материк. Таким образом японцы не имели ни малейшей возможности прервать снабжение Сахалина со стороны материка. А значит, не могло быть и речи о том, чтобы удушить остров блокадой.