Империя Хоста. Барон - стр. 29
– Идрин, значит. Вот он что задумал: забрать поместье. Если не получится даром, то по дешёвке. А тебя на хер, причём в прямом и переносном смысле. Судоходную компанию я уже забрал, а, судя по документам на поместье, оно может и стоило двести, но без обстановки.
– Откуда ты всё знаешь? – удивилась Аньен.
– Вижу в документах! Оно подарено империей моей покойной матери за заслуги, ровно двадцать лет назад. И я вспоминаю, что отец и мать иногда уезжали из замка по делам на пару неделек.
– Да, так и было, но барон подарил его мне! – настаивала уже из упрямства Аньен.
– Затрахала! По документам оно моё! Вопросы? Хотел бы отец подарить, оформил бы на тебя! – взорвался я, выведенный из себя её ослиным упрямством.
– Я не поеду с тобой! Лучше уйдём куда глаза глядят! – заплакала она.
– Ты можешь идти, а сестру я тебе не отдам, воспитаю сам. Оно мне надо, иметь претендента на моё место? Понятно, что сестра ещё малышка, да и ты, дура, мне не соперник. Но хитрожопых полно кругом, вас могут просто использовать, – пояснил я ей.
– Ты не имеешь права отбирать мою дочь! – Она в слезах кинулась на меня с кулачками.
Ригард, что характерно, даже не шелохнулся.
– Отцепись. – Я с трудом оторвал её руки от себя любимого. – Законы империи гласят: дети аристократов до шестнадцати лет принадлежат их семье!
– Я её семья! – кричала «родственница».
– Ты не аристократка, ты просто гражданка. И то надо проверить, может, ты рабыня по-прежнему.
– Хорошо, я поеду с тобой, дочку не брошу, – поникает, понимая мою правоту, Аньен.
– Зови слуг и охрану, побеседуем.
Пока я обходил дом, удивился уюту, умеет мачеха его создать. Потом пообщался со слугами. Поскольку платил им отец, а теперь я, проблем не было. Шесть охранников: один калека без руки, ещё трое раненых, но выживут. Оставил всех в поместье, оплату положил раненым пол-золотого в год, здоровым – два. Это ещё четыре золотых в год! Деньги текут рекой сквозь пальцы!
Хотя два десятка «её личных» я отобрал. Сама отдала, когда я спросил, кто платил налоги и откуда деньги. Итого на руках тридцать один золотой, и дома оставалось шесть. Хм… отдать, может, часть Остину? Нет смысла, процент будет выше. Не важно, когда отдам, всё равно пять монет сверху обещал!
Слуг помимо старика было трое: баба – повар и служанка, конюх, он же и работник по дому, и садовник. Но они рабы, денег не просят. И чего говорят, что рабский труд не эффективен? Люди довольны были тем, что остались тут.
Почему я оставил всех в поместье? Гуманизм? Да на хрен, гуманизмом мальчики в детстве занимаются! Не хотел, чтобы уходила на сторону информация об изменениях в статусе и жильцах поместья, ну и некоторые служили тут уже больше десятка лет.