Императрица Ольга - стр. 47
Наши ежевечерние прогулки стали приобретать все более интимный характер. Все чаше рука его поглаживала мои пальцы, лежащие на сгибе его локтя. А порой он просто в задумчивом молчании смотрел на меня, и в такие моменты мне казалось, что и его душа замирает от ощущения счастья, которое он боится спугнуть. Скорбь его по усопшей супруге приобрела характер светлой грусти, которая шла только на пользу его психологическому состоянию. Он стал много шутить, строить планы. Иногда, слушая его увлеченное повествование о том, как он собирается после отставки перебраться в Гатчину и зажить там с дочерьми жизнью частного лица, которого никто более не будет беспокоить, я шутливо вопрошала своего кавалера:
«Вы же собирались в монастырь, Николай Александрович? Не так ли?»
Он несколько стыдливо опускал голову, а потом взглядывал на меня со смущением и лукавством и говорил:
– Ну да, собирался… Но теперь, пожалуй, я с монастырем погожу…
Ну чисто почтальон Печкин из мультфильма, который только жить начинает…
Что ж вы так, Николай Александрович, – с деланным ехидством вопрошаю я, – слова своего не держите? Неправильно это. Все знают, что царь должен быть таким, что сказал – как отрезал, и что верность своему слову это главное достоинство королей.
– Да вот, – вздыхает он, – думаю, Господь мне совсем другую стезю уготовил…
– Какую ж? – с притворным недоверием спрашиваю я, дергая лепестки ромашки, будто играя в «любит – не любит».
– Ну, Алла Викторовна… – пожимает плечами мой кавалер, – пути Его неисповедимы… Возможно, Ему угодно, чтобы я обрел простое семейное счастье… Должно же быть и у меня простое семейное счастье…
– Неужели, Николай Александрович? – всплескиваю я руками, как принято в этом времени делать жеманным барышням. – Это же замечательно… Так вы никак женитесь в скорой перспективе?
– Почему бы и нет… – отвечает он, вскидывая голову. – Ведь моим девочкам нужна мать… Да и я еще не стар и, может быть, смогу сделать счастливой достойную женщину… Думаю, что моя милая Аликс тоже не стала бы против этого возражать…
При этом он смотрел на меня многозначительным горящим взглядом влюбленного юноши, и я, не в силах выдержать этот взгляд и желая еще пококетничать, смущенно отворачивалась и переводила разговор на другую тему. Воображая нас со стороны, я думала: «Ну чисто школьники!», и мне было и смешно, и радостно, и розы с незабудками распускались в моей душе. Все это было так мило и романтично, как еще никогда не было в моей жизни! Ну а особой пикантности этому придавало то, что моим влюбленным кавалером был ни кто иной, как Император Всероссийский, сам Николай II… Впрочем, недолго ему было оставаться императором, хотя это и не могло повлиять на наши отношения. Ведь в первую очередь я ценила его как мужчину – умного, заботливого, умеющего любить. И знала, что рано или поздно серьезное объяснение между нами все же произойдет…