Императрица и мятежная княжна - стр. 22
– Вот так! – захохотал Орлов. – Значит, уже и в Петербурге о ней знают. Мы узнаем последние… Зачем держу вас на службе?
– Из Петербурга ответили, что нет никакой надобности обращать внимание на побродяжку…
– Узнаю благодушие графа Панина!
Христенек ввел в залу жизнерадостного толстого господина в мундире майора.
– Тучков-второй, – представился майор.
– Значит, видел ее в Венеции? – спросил Орлов.
– Точно так, Ваше сиятельство. Она жила в доме самого французского посла.
– Ну, как же без французов-то обойтись? – усмехнулся Орлов.
– Сей посол оказывал ей знаки внимания, почитай, как царствующей особе. С ней общались сам польский князь Карл Радзивилл и граф Потоцкий. Много с ней понаехало поляков. Все с усищами, саблями гремят. Скоро, говорят, будем с нашей принцессой Всероссийской на Москве, как с царевичем Дмитрием. И другие пакостные слова, повторять не хочу.
– И не надо повторять… ты лучше про дело рассказывай.
– Познакомился я там с двумя поляками: с Черномским и Доманским. Усищи у них…
– Ну, про усищи ты уже говорил.
– Садился я с ними в карты играть…
– Все проиграл? – усмехнулся Орлов.
Майор вздохнул:
– Там был еще француз маркиз де Марин, ох злой до карт мужчина. Он при ней служит. Обобрал он меня дочиста. И вот тут она и вошла… Вошла… за ней гофмаршал идет, потому что она еще и герцогиней будет.
– Подожди, – прервал Христенек, – ты же говорил, что ее кличут принцессой Всероссийской.
– Это по происхождению тайному она вроде бы принцесса Всероссийская, а по жениху – замуж она готовится – она еще и герцогиня. Поляки кричат мне: целуй-де ручку у своей законной повелительницы, а я только плюнул… Тьфу – вот вам и весь мой ответ.
Он замолчал.
– И все? – усмехнулся Орлов.
– И все, Ваше сиятельство. Спасибо ноги унес, а то б зарубили.
– Ну что ж, ответил хорошо. Узнал мало, вот что плохо, – мрачно сказал Орлов. – Ну, и как она… с лица?
– Худого не скажу… Красавица. Волосы темные, глазищи горят… И ни на секунду не присядет, все движется, все бежит…
– Понравилась? – усмехнулся Орлов.
– Только в оба и гляди, а то обольстит, – засмеялся майор, – но худа уж больно, пышности в теле никакой…
После ухода майора Орлов сказал:
– Чую, получим мы еще одного Пугачева в юбке, пока граф Панин благодушествует…
И приказал Христенеку:
– Пиши.
Граф начал диктовать, расхаживая по комнате:
– «Всемилостивейшая государыня! Два наимилостивейших Ваших писания имел счастие получить. С благополучным миром с турками Ваше императорское величество, мать всей России, имею счастье поздравить. Угодно Вашему величеству узнать, как откликнулись министры чужестранные на весть о мире…»