Императрица Елизавета Петровна. Ее недруги и фавориты - стр. 20

Мардсен пишет: «Известно о званом вечере, на котором столы покрывал слой мха, в него были воткнуты цветы, словно растущие оттуда, – имитация берега торфяного болота; при этом ниже, чтобы можно было сидеть, располагался еще один слой мха. Такое оформление было создано для того, чтобы обед – обильный и дорогостоящий – выглядел как трапеза на природе». И еще: «Императрица обедала в гроте, обращенном к дорожке, который заканчивался фонтаном. От грота вдоль дорожки тянулся длинный стол, за которым сидело триста гостей. Гости предварительно тянули жребий, чтобы определить своих соседей за обедом. Навес из зеленого шелка закрывал стол от непогоды. Навес поддерживался спиралеобразными колоннами, увитыми живыми цветами. Каждая колонна подсвечивалась. Между колоннами, по обеим сторонам стола, стояли столики с серебряными блюдами и редким фарфором. После завершения обеда слуги очищали стол с изумительной быстротой, и под тем же навесом начинался бал». Что-то я не вижу в числе гостей цесаревну Елизавету.

Главным украшением любого праздника был фейерверк. Иногда он длился много дней подряд при огромном скоплении народа. Ракеты улетали на огромную высоту и там с грохотом взрывались разноцветными шарами. Запускали светящиеся колеса, огонь писал в небе вензеля, символы и аллегории. Размах этих длительных представлений поражал иностранцев, страшно представить, каких денег все это стоило. Иные ворчали – слишком шумно, а иногда опасно. Здесь они правы. На встрече 1737 года от фейерверка пострадала цесаревна Елизавета. Она стояла во дворце у окна и наблюдала за происходящим. Металлический осколок ракеты разбил стекло, осколки порезали ей лоб и кожу у правого глаза. Переполох поднялся страшный. По счастью, она отделалась маленьким шрамом.

Леди Рондо, жена английского посланника, в своих «Записках» описывает один из балов, на котором блистала Елизавета. Уж на праздник ей было что надеть! Бал был дан в честь приема китайских посланников. Тогда у нас только-только наметились дружественные отношения с Китаем. Очень модными были китайские лаки, шелк; находились энтузиасты, которые пытались в условиях России дома выращивать шелковичных червей, чтобы получить тончайшую нить. У китайцев на этом балу спросили, кто из присутствующих дам им больше всего нравится, кто всех красивей. Конечно, по этикету они должны были назвать императрицу, но они указали на Елизавету, назвав ее Звездой. Каково? И как после этого Анна могла относиться к своей нелюбимой кузине? Злоязычники прозвали Анну Иоанновну «царицей страшного зраку». Это, конечно, преувеличение. Она была крупной, толстой, грубой, но не уродливой, многие, в том числе леди Рондо, находили ее приятной. Но Елизавета была не просто соперницей в женских достоинствах, она была опасной претенденткой на трон. Все свое правление императрица панически боялась и Елизавету, и «чертушку» из Киля, ее племянника.