Император. Взрыв - стр. 17
Нас с доктором на всех не хватило, пришлось подключать к помощи других женщин из отдельного крыла. Вызвались не многие, но обрабатывать и перевязывать несложные раны они умели и сейчас значительно облегчали нам жизнь своим присутствием. Леон не покидал операционной, куда один за другим завозили отсортированных мною по тяжести больных. Тут и огнестрельные ранения, и множественные ножевые, переломы. Одна из женщин с трудом успевала мыть и стерилизовать оборудование после каждого пациента, что в текущих условиях казалось бессмысленным. Все кровати первого этажа здания больницы заполнились ранеными, а двери не переставали открываться, приводя новых изувеченных мужчин. Сбившись со счета на пятидесятом пациенте, перестала их считать. Вот что бывает, когда одному упрямцу неймется и он тянет за собой тех, кто в него бездумно верит.
К концу дня я устала, едва стояла на ногах, но работы оставалось еще очень много, что пришлось взять себя в руки. Только к следующему утру, спустя сутки после случившегося, все устаканилось, выстрелы прекратились и колония оказалась под полным контролем Рейнхарда Фейна. Лекарств на всех не хватило, пришлось пользоваться народными методами, но сейчас все, кто выжил находился в стабильном состоянии, но почти каждый второй мучился от боли и первый этаж тонул в периодическом стоне.
Заглянув в операционную, вижу уснувшего прямо на полу в углу у шкафа Леона, уж он вымотался больше меня и отключился, как только позволила возможность. Женщина, что убиралась здесь на протяжении всего вчерашнего дня, куда-то испарилась, но судя по наведенной чистоте, дело свое сделала прекрасно. Мои помощницы тоже расходились, некоторые отпрашивались поспать, другие уходили без предупреждения. Оставаться в этом аде одной не хотелось, тем более глаза слипались и сон мне тоже не повредит. Скрывшись в ванной, я смываю с себя всю тяжесть прошедшего дня, вместе с чужой кровью и потом, и переодеваюсь в чистую форму. Их осталось не так много, разобрали быстро.
Облегченно вздохнув, смотрю на свое отражение в зеркале и понимаю, насколько сильно устала и как хочу спать. Глаза стали красными, помимо усталости, еще и от вечного напряжения. В приемном отделении недостаточно света, пришлось щуриться и всматриваться во все. Опустив крышку унитаза и использовав его в качестве стула, я позволила слезам скатиться по щекам, больше негде этого сделать. Плакать при заключенных, ставших жертвами в противостоянии принца, слишком унизительно. Своей личной комнаты у меня тоже нет, только общая, на четыре человека, а учитывая хаос и панику, соседки, скорее всего, сейчас прячутся именно там.