Император Николай II как человек сильной воли - стр. 16
А. А. Вырубова пишет в своих воспоминаниях: «Я вернулась обратно во дворец в 11 час. вечера; вошли Их Величества в полном отчаянии. Государыня повторяла, что ей не верится, чтобы Господь их оставил. Они приказали мне послать телеграмму Распутину.[28]
Он ответил: «Болезнь не опасна, как это кажется. Пусть доктора его не мучают».[29]
И, действительно, через день кровоизлияние остановилось и наступило медленное выздоровление. Доктора были в недоумении, считали это явление с медицинской точки зрения необъяснимым, и признали это исцеление чудесным. Один из позднейших американских исследователей писал: «Роль телеграммы Распутина в выздоровлении Алексея Николаевича в Спале считается одним из самых таинственных эпизодов всей легенды о Распутине».[30]
Когда Император и Императрица увидели, что наука, медицина бессильна спасти их сына, они со всей силой своей пламенной веры обратились к богу. Их вера и смирение были безграничны. В самые худшие дни, между шестым и десятым октября, после того как, в результате консилиума, доктора вынесли свой безнадежный приговор, кто-то из приезжавших в Спалу спросил Императора о состоянии здоровья Наследника. Государь спокойно и тихо ответил: «Надеемся на Бога». Как уже было сказано выше, по целому ряду соображений, и Их Величества считали своим монаршим долгом скрывать, что Наследник болен гемофилией. При таких обстоятельствах, чтобы вынести нравственную попытку, которую им пришлось выдержать в Спале, надо было обладать необыкновенной силой воли, и этот случай является одним из наиболее ярких примеров, подтверждающих наличие у них этой черты характера.
Выздоровление шло медленно и благополучно закончилось только летом следующего года. Для врачей оно осталось необъяснимым. Но болезнь продолжала быть неизлечимой. Между тем, чем старше становился Наследник, тем труднее становилось ограждать его от случайностей. Малейший порез или ушиб для здорового ребенка, быть может, даже не заметный, кровоизлияние из носа, чрезмерное мускульное напряжение – угрожали ему смертельной опасностью. С другой стороны, Их Величества ясно понимали, что постоянный бдительный надзор должен был пагубно отразиться на нормальном физическом и нравственном развитии ребенка; превратить его в бесхарактерное существо, без уверенности в самом себе, и даже беспомощное в нравственном отношении; способствовать развитию в нем способности уклоняться от этого надзора и сделать его скрытым и угрюмым; короче говоря, нравственно его искалечить. Однако, доктора, боявшиеся лежащей на них страшной ответственности, не соглашались предоставить Наследнику больше самостоятельности. Перед Августейшими родителями встал трудный и мучительный вопрос: как совместить эти два противоречивые требования воспитания. И вот, благодаря своей безграничной любви к Наследнику, положившись на волю Божию, они приняли, при поддержке воспитателя Наследника Пьера Жильяра, самоотверженное решение, лишавшее их всякого спокойствия: пойти на риск и предоставить Алексею Николаевичу больше самостоятельности, постоянно расширяя его свободу действий. Их мужественное решение может служить примером для всех родителей, имеющих детей, страдающих этой страшной болезнью.